[5 февраля]
Крестьянский вопрос уже произвел свое моральное действие: благородное русское дворянство подвизается, заговорило пока на французском диалектике sur les convictions la dignite politique, sur les droits, sur la necessite d'une bonne presse...{Об убеждениях, политическом достоинстве, о правах, о необходимости хорошей прессы...}, т. е. точно Хлестаков -- я, говорит, и почитать, и пописать, и проч. Панина честят на чем свет стоит за то, что он перешел на другую сторону, а на него то и была вся надежда; достается Ланскому, Блудову, Чевкину, а героями считаются: Анненков, Абрам Норов и Клейнмихель. Пророчат преставление света, -- и маленький бунтик сделал бы их вполне счастливыми.
Противная комиссии партия, говорят, старается продлить срок переходного состояния с 2-х на 9 лет.
Не удалась; слава твердости царя; замышленное коварство продолжить барщину, чтобы потом -- авось -- не удержат ли ее совсем или не произойдет ли от того бунтика -- было, говорят, отвергнуто государем, несмотря на 36 голосов.
Нашлись 7 человек, которые просили оставить хоть одну частичку вотчинного права: разрешать и запрещать браки.
Вот наши консерваторы. Говорят, что m-me Kalergi говорила {Далее до конца записи в подлиннике по-французски.} "я слышу со всех сторон, что надо быть консерваторами, а в то же время говорят, что дороги у нас ужасны, правосудия не существует, администрация только и делает, что грабит -- так неужели хотят сохранить (conserver) это все?". Она же говорила: "мне говорят со всех сторон, что надо быть умеренными, но я вижу, что все умеренные взбешены до крайности".
Свободное копирование
