31.VII. А/лександр/ Т/рифонович позвонил мне в 8 утра. Сам не спит с 4-х и уже перебороздил мою заметку. «Она и так хороша, но надо, чтобы была литая, если не дадут ее напечатать, будем друг другу читать, как стихи, — для самоуслаждения».
С 10 ч/асов/ утра я был у него, и мы немного поправили текст. К сожалению, придется набирать заново.
Судья Смирнов с ослепит/ельной/ актерской улыбкой — на скамейке. Тр/ифоныч/ говорит, что объяснялся с ним по пов/оду/ Син/явского/. «Да ему надо было 10 лет дать», — рассердился этот редактор Кони. А/лександр/ Т/рифонович/ ответил: «Согласен. Он плохой ч/елове/к, вы и я — хорошие. Но кому это принесло пользу?»
До 12 ч/асов/ правка была готова. А/лександр/ Т/рифонович/ позвонил Вор/онкову/ — узнать тел/ефон/ Федина в Барвихе. Вор/онков/ сказал, что в «Соц/иалистической/ индустрии» — нов/ая/ статья о Тв/ардовском/. «Моя слава растет с каждым часом!» — воскликнул А/лександр/ Т/рифонович/. Позвонил Федину, просил принять меня или Конд/ратовича/ — и посмотреть текст, надо ли нам всем подписать его личн/ыми/ подписями (так, между прочим, советовал Расул). Ф/еди/н сказал, что без Секретариата он не может ничего подписывать, но согласился прочесть и визировать («хотя бы напишите «четал», или, как Чапаев, «Четал»).
(Тут он ошибся, не Чапаев, а Ковпак, по рассказу жены Герасимова.)
Иннок/ентий/ гов/орит/, что его с утра дразнили шоферы др/угих/ машин: «Вот твоего главного припечатали. Теперь небось снимать будут. А я молчу, а про себя думаю — А/лександр/ Т/рифонович/ не таков, еще у вас будет бледный вид».
Пока я успел приехать в ред/акцию/, Фед/ин/ уже звонил Алеше — просил его приехать (со мной видеться не захотел) и захватить «Огонек» и наше «От ред/ак-
ции/». Думаю, он успел перезвониться с Воронк/овым/ и понюхать воздух. Я сдал в набор наново «От ред/акции/» после нашей с А/лександром/ Т/рифоновичем/ правки. Бурт/ин/ находит, что стало более обтекаемо; м/ожет/ быть, но для Тр/ифоныча/ важно, что он этим занимался, и я не считаю нужным возвращаться к старому тексту.
А/леша/ приехал от Федина с трофеем — резолюцией на нашей статье, он наз/вал/ статью «Огонька» «обвинительным актом» и считает наш ответ «справедливым и заслуживающим опубликования».
Эм/илия/ позвонила и с возмущением расск/азала/ о том, что завтра в «Лит/ературной/ России» новая — третья на неделе — поддержка «Огоньку» в виде ред/акционной/ статьи.
Я стал звонить Тр/ифонычу/, чтобы он приводил к присяге Расула, — ведь тот член редкол/легии/ «Л/итературной/ России». Расул устроил по телеф/ону/ крик Поздняеву, но тот заявил, что номер отпечатан и протест опоздал.
Тр/ифоны/чу я сказал, что мы в ред/акции/ настаиваем на уходе Расула из «Лит/ературной/ России», иначе сами должны будем его вывести.
Приехал Абрамов. Сидели с ним и Буртиным в «Урале», мирно беседовали. В деле с акцией «Огонька» он ведет себя уклончиво. Говорят, и Залыгин нетверд. Начинает объясняться: «да, конечно, ст/атья/ Демент/ьева/ — уязвима». Вот когда все начинает проясняться — и компромиссами не проживешь.
Эмилия получила сегодня верстку «От ред/акции/».
Свободное копирование
