Часов в десять утра зашел вахтенный матрос: «Вас просит капитан». Направляясь к нему, я ждал неприятностей, но не представлял, какими они могут быть. Виктор Павлович Дерябин был в домашнем халате.
— Пришла радиограмма из Владивостока, читай… — протянул он листок.
Я пробежал глазами. «Таллин, Уралмаш, Дерябину. Срочно направить третьего помощника капитана Туманова в распоряжение отдела кадров Дальневосточного пароходства. Ячин». Ячин — начальник отдела кадров пароходства. Вот что я предчувствовал!
— Сам не понимаю эту спешку, — продолжал капитан. — Короче так: если из судовых ролей тебя не вычеркнут, то в рейс ты уйдешь. А вычеркнут… — Он развел руками.
Отход обычно оформляли третий помощник вместе с четвертым, но на этот раз документами занимался второй помощник Попов. Я вернулся в свою каюту, и почти сразу ко мне вошел Попов, только что поднявшийся на судно. Он растерянно смотрел на меня:
— Вадим, ты почему-то не прошел по ролям…
Он протянул судовую роль, и я увидел свою фамилию, жирно вычеркнутую красным карандашом.
— Уже знаю, — тихо ответил я. Говорить было не о чем.
— Хочешь выпить? — спросил Попов. — У меня есть бутылка коньяку. Идти в кают-компанию обедать не хотелось, я спустился на пирс и пошел бродить по старому Таллину. По мостовым громыхали коляски с извозчиками. Я бесцельно кружил по припортовым переулкам, только бы не возвращаться на судно. Город погружался в сырой туман, было страшно тоскливо.
Свободное копирование
