Дневник 1832 - 1

1 января [1]

"Господи, прибежище был еси нам в род и род" и пр. Псал. 89.

1

Как в беспрерывном токе вод

Струи несутся за струями,

Так убегают дни за днями,

За годом улетает год.

2

И вот еще один протек.

Он скрылся, как мечта ночная,

Которую, с одра вставая,

Позабывает человек.

3

[Как ослабев в пустой дали]

И как в глухой, пустой дали

Без следа умирают звуки,

Так радости его и муки

[Без возвращения]

Все, будто не были, прошли.

После 3-й строфы

[Подобно им]

Прошли они - пройдут и те,

Которые судьба господня

Заутра нам или сегодня

В святой готовит темноте.

Прежде 4-й строфы

Я пред завесою стою -

Я жив и здрав... но что за нею?

Чрез год, чрез день, быть может, тлею,

И ветр развеет персть мою.

4

[Проходит все] [весенний]

Не вянем ли, как вешний цвет?

Мы жизнь приемлем на мгновенье...

Нас видит солнца восхожденье, -

Луна восходит - и нас нет!

5

Сыны грехов и суеты,

[Сотканье]

Наш век не ткань ли паутины?

Без изменения, единый,

О вечный, пребываешь ты!

6

Ты был до сотворенья гор

[Земли сей и твоей]

[До рождества твоей]

И до создания вселенной

Так прежде, чем твой свет священный

Звездами озарил обзор!

7

[когда весь]

Ты будешь в час, в который мир

Падет, как лист увядший с древа,

И [бездной] мраком гробового зева

Пожнутся море, твердь, эфир.

После 7-й строфы

Как ризу, ты свиешь тогда

Шатер огромный тверди звездной;

Но сам над беспредельной бездной

Останешься, чем был всегда!

[Грядущее, о боже мой,

Единому тебе подвластно.

И то, что будет, так же ясно,

Как день вчерашний, пред тобой.]

[Что есть и будет]

[Все то, что будет, боже мой,

Единому тебе подвластно

И столь тебе светло и ясно,

Как день вчерашний пред тобой]

8

[Тебе же тысяча веков]

Так! пред тобою ряд веков

Не боле срока часового,

Что среди сумрака немого

Стоит на страже у шатров.

9

[Но каждый день и каждый час]

Но ты же каждый день и час,

Непостижимый вседержитель,

[Ты наш] Защитник наш и наш хранитель,

[Ты слышишь, зришь и любишь нас]

Блюдешь, и зришь, и слышишь нас.

10

Ты, дивный благостью своей,

Ты, милостью повсюдусущий,

Будь близок нам и в год грядущий,

Отец, храни своих детей!

11

Мы молча примем, что бы нам

Твои судьбы ни даровали;

Твое посланье и печали,

Ты жизни силу дал слезам.

12

Избавь нас только от грехов,

[От ропота и преткновенья]

Излей нам в перси дух смиренья,

И громким гласом песнопенья

Тебя прославим, бог богов!

Благодаря господа, с новым годом моя тоска совсем прошла: обыкновенное мое лекарство - Поэзия наконец подействовала.

Прочел я "Еруслана Лазаревича":[2]  в этой сказке точно есть отголоски из "Ша-Наме"; ослепление царя Картауса (у Фирдоуси царь называется Кавусом) и его богатырей и бой отца с сыном, очевидно, перешли в русскую сказку из персидской поэмы. Сверх того, господин издатель, кажется, изволил кое-где переправить слог,[3] а может быть, и самое повествование русского краснобая: хотелось бы мне послушать "Еруслана Лазаревича" из уст простолюдина, в приволжских губерниях; почти уверен, что тут бы я нашел еще более следов азиатского происхождения этой сказки.