(Воскресенье)
Пришел Поэт.
Эй — вольная гражданка или вольный гражданин — Товарищ — чьи светлые глаза сейчас читают эти искренние страницы — поймите Истину — возьмите в сердце свое Встречальное чувство, с которым Вы ждете любимое и заветное.
Да пронзит Вас благословенье Поэта, с утренним челом всегда гонимого на Голгофу Распятья толпой купцов и мещан, хулиганствующих за счет антикультурности и врожденного кретинизма.
Да пронзит Вас Творческое обаянье Поэта до последняго дыханья своей земной жизни отдающого Вамъ свою поющую Душу.
С чарой хрустальной
В руке неустальной
Горнокавказским орлом
Душой солнцевстальной
Чеканно кристальной
Я лечу на Великий Пролом.
Слушайте:
Ужели Поэт для того творит Песни, чтобы Вы в час сытного досуга могли усластить свое наслажденье поэтической приправой.
Ужели для того пришел в мир Поэт, чтобы напечатать несколько томов сочинена, прославиться гениальным дарованьем, нашуметь футуристической яркостью, напиться до состоянья мумии среди друзей и врагов и сгинуть, оставив после себя литературное наследство родственникам, непризнававшим Поэта при жизни, и где нибудь на пыльной площади дурацкий Памятник (какой нибудь бездарный бюст, на плеши которого — всегда птичьи экскременты) с дурацкой надписью:
— Великому Учителю — ученики (с золотой медалью).
Я ученики сонно ходят мимо пямятника, удивленно думают — кто неизвестно поставил статую и — если никого нет около — просто мочатся у пьедестала.
Ужели для того, планетно возник из звездной туманности Поэт, чтобы доказать свою ненужность, безсилье, напрасность, тщету, чтобы — как все люди — совершить звено переселенья Души, уйти в пространство и родиться снова может быть тростником на берегу священного Нила.
Ужели для самоувлеченья — самовлюбленности — самоопьяненья выявляет Поэт своего внутренняго бога — озаренного утренними взлетами Ритма —
Все к Мечтам
Все къ любви безпечальной
Все как птицы —
Судьбой в высоту
В жизни станем поэмой венчальной
Расцветать красоту.
(Девушки босиком)
Или ошибка роковая, или совсем не то, или мировое сумасшествие, или стихийное безумство —
— Это Поэт и Его Поэзия.
Все ясно и просто, как трава — если быть мудрецом Духа.
Все спутано и сложно, как ночью в лесу — если быть обыкновенным блуждающим без дорог — без вопросов человеком.
Я таково все, т. е. величайшее множество.
Мудрецы Духа — истинные люди — Впереди.
Поэт — голубь из ковчега Грядущого.
Однако Мудрецы Духа (сейчас их горсть) и Поэт-голубь — это только утешенье — как все Грядущее — только единственно оправданный идеями оптимизм.
Истина же Едина — Поэт Одинок, Поэт Колумб Грядущого, Поэт — Пророк жизни богочеловечества.
Сегодня — вот сейчас — когда светлые глаза читают эти искренние страницы — разве сейчас Вы — товарищ — даже в этот наиболее благоприятнейший момент духовного сближенья с Поэтом Васильем Каменским — разве Вы согласитесь открыть свое сердце нараспашку и впустить Его во всей юной красоте футуристического карнавала.
Разве Вы оденете Душу свою алошелковым желаньем встретить чудесного Гостя — заморского — звездного гостя с неземными дарами яркоцветного Духа.
Разве Вы сумеете ответить рыцарски — безкорыстно — беззаветно — подвижнически на Его расцветную близость, на Его мысли, изгибы, горенья, размах.
Разве — вообще Вы назовете лучшими чувствами Его — желанным Другом.
Нет. Нет. Нет.
А Он Ваш — первый Друг — Друг Вечности — Ваш Всегда Близкий рыцарь — Ваш желанный Гость — Верный Спутник приливающих Дней — Вашъ Поэт Василий Каменский.
Поэт — Мудрец Духа — которому смешны памятники, непонятны юбилеи, академии, законы, правила, забавны профессора искусства, критики, пресса с уголовными романами и объявленьями о половом безсильи.
Поэт, который знает, что Книга Его Поэзии — как каждая Книга Слов — есть для всех — случайный цветокъ въ бутоньерке.
И только для самого Поэта — Поющий бог.
За Песнями — с Песнями.
Благословенье в одном:
Океанским крылом
Взмахнём по земле
И полетим
На великий Пролом.
Поэт неустает звать к полетам, к вершинам, к раздолью, к нездешнему.
Все земные — тяжелые — черные — вялые — а Поэт неустает звать.
О Единственный лебедь в облаках.
Гуолн — гуолн — глик.
Гуолн — гуолн — глик.
Зовно тает скитальческий крик.
Солнятся крылья
В небе молниеснежные
Печаля на веки.
Опаловый след.
Лебедь покинул —
Прощаль незамолчную
В озеро кинул.
Низко сгрустились
Грустины прибрежные
У омута слезных
Источников бед.
(Девушки босиком)
О — товарищ — чьи светлые глаза сейчас читают эти искренние страницы — поймите истину.
Слушайте:
Доверчиво — дружески, близко, совсем близко подойдите къ Поэту — отдайтесь Воле Его — будто погостить — отдохнуть — забыться пришли к Поэту. —
И Он
Легкой и плавной — какъ облако — творческой фантазией опьянит Вашу жаждующую Душу вином освобожденья отъ земной суеты и сказочно преобразит Вас в существо божественного ощущенья —
Хрустально — розовые крылья вырастут за Вашей спиной и позовет за собой колебанье протекающих волн бирюзового воздуха.
Радужный расцветом вздрогнет Ваш бог внутри и откроется иная жизнь — жизнь высшаго Смысла.
Поэт уведет Вас в Страну у нездесь берегов, в странную начальную Страну — Гдетотамию солнцекожих Йогов — властителей Духа Воли, которым повинуются пространства Вселенной.
Поэт даст Вам звездный покой вершинного созерцанья Мудрости.
Поэт утровеющей Своей Молодостью вольет в каждое биенье Вашего сердца трепет неисчерпной бодрости Ребенка.
Моейко сердко снова детка
Плывет как ветка по воле лет
Плывет играйка малолетка
Моя поэтка. А я — Поэт.
(Девушки босиком)
И Он сделает Вас играющим, звучальным, затейным, сияющим.
Он станет Вашим первым Днем.
Он все отдаст Вам, а Сам ничего не возьмет — кроме Вашей духовной ароматности Дружбы.
И пролетит мимо поющей птицей Хоулнстэй к Коралловым островам пальмовой тенеюжной вечерней прохлады.
Я пока Он Близко:
— Подойдите к Поэту, оправдайте Его Пришествие, впитайте вино Песен во славу преображенья.
Как вольная радость Чуда — Он необходим Вашей жизни для встречи смысла завтра, для новых Друзей.
— Жизнь коротка — как чарка вина, — а друзей мало и надо любить, ценить, огненно искать их.
Он же — единственный рыцарь Дружбы Ведь это Он сотворил книгу — Стенька Разин — где в творческом бунте выявил всю русскую вольную молодецкую Душу Народа Богатырского, спаяннаго на веки вечные дружбой несокрушимой, да раздольными разливами урожайных Песен-Ведь это он сказал:
— Песнебоец Стенька Разин живет в каждой Душе — каждом Сердце — каждой Мысли и оттого в каждой Песне — Судьба каждого, кто бунтует за Волю Вольную, за силу творческую, за разгул безшабашный, за богатства духовные, за славу народную кумачевую, стихийную, талантливую — и оттого в каждой Песне — Свободная Россия и вся Россия — одна великая, артельная, молодецкая Песня.
Песня или Россия — не все ли равно.
Все распахнуто, все сказано, что спето.
Это Он — Стенька Разин.
И Вы — товарищ.
Поэт вложит в Ваши руки кистень буйной Воли и сделает Вас святым разбойником, как Он Сам.
Пользуйтесь близостью счастья назвать себя другом из шайки святых разбойников.
А если Вам страшно лететь в бурю на Великий Пролом затей Стеньки Разина и если Вас неопьяняет лирика книги Девушки Босиком и Вы разочарованы аеропланами Современности (книга Танго с Коровами), нежелаете жить Паном — Робинзоном Крузо среди поэмы — Природы в Землянке (роман), нехотите разделять восхищений режиссером Жизни (книга о Евреинове), неинтересуетесь Его гастрольными многочисленными лекциями о Жизни — Футуризме — Творчестве и — наконец — Вас нетрогает Его биография Великого Футуриста —
Тогда — товарищ — Вы подойдите ко мне, как к самому простому Пастуху — Его стада всяческих творчеств.
Подойдите непременно.
Он — Поэт — слишком идеализирует дружеские приближенья и совсем нетак — мне кажется — представляет нашу жизнь — заблудившихся в лесу суеты без вопросов.
Поэт дышит Истинами.
Поэт создает Чудеса Откровений.
Поэт — Мудрец Духа — предвидит ясно все концы и последствия человеческих дел и каждое движенье мысли — Ему понятно и известно.
Поэт — спасающий Пророк.
Поэт — вездесущ, многогранен, океански широк и глубок.
Но Он всетаки в чем то сознательно ошибается — иначе Он небыл бы так Одинок — Одинок до обожествленья.
Товарищ — чьи светлые глаза читают эти страницы — подойдите ко Мне,
Я тоже — как Поэт — нестерпимо одинок в своей жизни: у меня мало друзей и я ищу, огненно ищу.
Ради Поэта и ради себя — подойдите ко мне: я буду ждать и верить в Вас
Жизнь коротка.
Восприятие Слова
P. S.
Специалистам психо-физиологам:
Известно, что Брока открыл (в коре большого мозга) двигательный словесный центр.
Впоследствии Вернике открыл (верхней левой височной извилине) второй чувствительный словесный центр.
В этих центрах организуется словесное представленье (иные изследователи эту организацию слова несвязывают с определенными местами мозга).
Кусмауль-же — яркий знаток этой области — изучивший различные болезненные состоянья центров речи — собранных под общим названьем Афазии — дает все основанья предполагать что стан читателей сплошь страдает афазией и поэтому не в силах воспринять высшее мастерство слова
Накануне я говорил, что Поэт в чем то сознательно ошибается — и хотел этим намекнуть на огромную долину общого непониманья, лежащую меж двух гор: Поэтом и читающей публикой.
Поэт — мастер — строитель высшей организации Слова — Мысли — Речи — Формы.
Поэт создает Книгу насыщенную яркими образами, ритмической стройностью фраз, волей ясного разума, любовной чувствительностью к завершенью творчества, непрестанной взрывностью словесного трепета.
Книгой Поэт являет законченную Волю своего дарованья словесного мастера — только частично использовавшого крайне ограниченную возможность передать свою многогранную гениальность.
Ведь Дух, Огонь, Чувства, Размах, Глаза, Горизонты. Крылья, Сочность, Аромат — остаются с Поэтом жить, вечно изменяясь во Времени, вечно расцветая.
Это — Эльбрус Поэта.
А читатели — это Экскурсанты (Москвича или Горного клуба) едущие на линейках из Кисловодска на гору Бермамыт встречать перед Эльбрусом восход солнца.
Кто эти читатели — случайные экскурсанты, всегда гости, которых надо забавлять, ротозеи, любопытствующие, скучающие, одинокие, заброшенные, больные и Чудаки.
Еще влюбленные, знакомые, друзья (редко родственники), враги, арестанты и — вот главное и единственное — Чудаки.
Всем этим читателям можно было — дело случайности — по существу и неездить на Бермамыт, а только пожалуй достаточно знать о существованьи Эльбруса Поэта Василья Каменского.
Поэт, сознательно ошибаясь (пример: выпуская Книгу), знает о долине разобщенья с читателями и глубинно скорбит о своей одинокой судьбе недошедшого до сердца читателей Пророка.
И это потому, что читатели — как случайные гости Книги — лишены способности точно воспринимать смысл и назначенье Книги, как истины.
Понятно и просто: читатели словесно неразвиты или вернее неорганизованы для воспринятия образа — мысли, всегда рассеянны, хаотичны, заняты совсем другим: масса разных дел, книга же — между прочим.
Книга читается урывками, скоро, поверхностно, по-дачному.
Психология читателя в перерывах резко меняется, перекрашивается.
Словесные центры перемещаются.
Поэт выливает слово — в вино, а читатель пьет воду,
Читатель невпитает сущность Книги, непойдет за Поэтом — о нет.
Если слово для Поэта самоцель, самоценность, а мысль движенье, полет.
То для читателя то и другое — средство, продукт и что то мало понятное.
Специалистов-читателей ведь нет — значит нет здоровых, развитых, организованных воспринимателей слова.
Все читатели страдают афазией во всех стадиях по Кусмаулю и особенно — парафазией, при которой сцепленье представлений со словесными образами настолько извращается, что вместо логически-красивых сочетаний слов получаются ложные совершенно искажающие смысл творчества.
Одна из распространенных стадий среди читателей — это словесная слепота.
Страдающие ею прекрасно (особенно критики) видят глазами напечатанные слова, но не в состояньи понимать их и группировать в сознаньи.
Платен утверждает, что для совершенья восприятья словесных форм — условностей нужна энергичная работа воспитанья (дело культуры), что человек быстрее всего усваивает речь мимики и жестов: потому эта речь является природною речью глухонемых и идиотов.
Во всяком случае — если книга читается Чудаками или Друзьями или Возлюбленной — эти читатели пронзенные лучами Интуиции принимают Поэта целиком индивидуально, но и они далеки от истинного неба Книги.
И тут — долина, и тут не то.
Значит есть роковая ошибка — трагедия.
Книга — как ее читают и понимают читатели — для Поэта — смерть, ничто, проклятье
Свободное копирование
