автори

1571
 

записи

220452
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Isadora_Duncan » Моя жизнь. Моя любовь - 133

Моя жизнь. Моя любовь - 133

19.04.1913
Париж, Франция, Франция

   После этого танца меня ожидал большой сюрприз. Лоэнгрин, которого я не видела со времени его отъезда в Египет несколько месяцев тому назад, неожиданно вошел в мою уборную. Он казался глубоко потрясенным моим выступлением и нашей встречей и предложил присоединиться к нам за ужином в комнатах Августина, жившего в гостинице "Елисейские поля"

   Мы стали его ждать, стол был уже накрыт, шли минуты, часы, а он все не приезжал. Я разнервничалась до крайности Хотя я и знала, что он ездил в Египет не один, все-таки была очень рада его видеть, так как не переставала его любить и жаждала показать ему сына, который за отсутствие отца успел подрасти и стать сильным и красивым. Пробило три часа, его все не было, и я, горько разочарованная, уехала к детям в Версаль.

   Я была совершенно разбита волнениями спектакля и томительным ожиданием и, бросившись в кровать, крепко заснула.

   На следующее утро дети, как обычно, разбудили меня очень рано, вскочив с громким хохотом ко мне на кровать. Затем, как и всегда, мы вместе позавтракали. Патрик был особенно шаловлив, опрокидывал стулья и громко кричал от радости, когда они падали.

   Затем произошла странная вещь. Накануне кто-то, оставшийся мне неизвестным, прислал два чудно переплетенных экземпляра произведений Варбей Дорвильи Я взяла один из томов со стола и только что собиралась сделать Патрику замечание за шум, как взор мой случайно упал на имя Ниобея и на слова: "Прекрасная мать достойных тебя детей, ты улыбалась, когда с тобой говорили об Олимпе Стрелы богов в виде возмездия упали на головы любящих тебя детей, которых тебе не удалось прикрыть даже собственной грудью"

   Даже воспитательница заметила: "Не шуми так громко, Патрик, ты беспокоишь маму" Она была милой, доброй женщиной, самой терпеливой на свете и обожала обоих детей. "Оставьте его, - вскричала я, - подумайте, чем была бы жизнь, если бы они не шумели".

   И мне отчетливо представилось, как пуста и темна была бы жизнь без них, наполнявших мою жизнь счастьем больше, чем это делало искусство и в тысячу раз больше, чем это могла сделать любовь мужчины. Я продолжала читать: "Когда не оставалось больше другой груди, кроме твоей, ты стремительно повернулась в сторону, откуда сыпались удары... И стала ждать... Но напрасно, благородная и несчастная женщина. Разящая рука богов не знала к тебе пощады. И так ты ждала, ждала всю жизнь в мрачном и спокойном отчаянии. Ты не испускала криков, свойственных людям Ты ждала неподвижно и, как говорят, превратилась в утес, чтобы выразить непреклонность своего сердца".

   Внезапный страх сжал мое сердце, и я закрыла книгу. Я раскрыла объятия, позвала детей, и слезы затуманили мои глаза, когда Дердре и Патрик прижались ко мне Я помню каждое слово и каждое движение этого утра. Как часто в бессонные ночи я вновь переживала каждый миг этого дня, беспомощно удивляясь, почему я не почувствовала того, что должно было случиться, и не предотвратила несчастья.

   Стоял теплый серенький день Окна в парк были открыты, виднелись деревья в цвету. Впервые за этот год меня охватила та буйная радость, которая овладевает нами ранней весной, и теперь весна и вид детей, румяных, прелестных и счастливых, произвели на меня такое впечатление, что я выскочила из кровати и начала с ними танцевать. Все трое заливались веселым смехом, и воспитательница тоже улыбалась.

   Внезапно раздался телефонный звонок Лоэнгрин просил меня приехать в город, чтобы встретиться с ним и привести с собой детей. "Я хочу их видеть" Прошло уже четыре месяца, как он с ними расстался Я была в восторге, считая, что свидание приведет к примирению, которого я так жаждала, и сообщила новость Дердре.

   - О, Патрик! - вскричала она. - Как ты думаешь, куда мы сегодня отправимся?

   Как часто я теперь слышу детский голос: "Как ты думаешь, куда мы сегодня отправимся?"

   Бедные мои, хрупкие, прекрасные дети, если бы я только знала, какая жестокая судьба подстерегала вас в этот день! Куда, куда вы отправились?

   Вмешалась воспитательница и заметила: "Сударыня, мне кажется, будет дождь Не лучше ли им остаться дома?" Как часто, точно в страшном кошмаре, звучала впоследствии в моих ушах ее фраза, и как проклинала я себя, что не послушалась, но я думала тогда, что свидание с Лоэнгрином пройдет много глаже в присутствии детей.

   Во время этой последней поездки из Версаля в Париж на автомобиле, прижимая к себе два маленьких тела, я вся горела новой надеждой и верой в жизнь. Я знала, что, увидев Патрика, Лоэнгрин забудет всякие личные счеты со мной, и мечтала, что любовь наша вспыхнет вновь, чтобы создать что-нибудь поистине великое. Перед отъездом в Египет Лоэнгрин купил в центре Парижа большой участок земли и собирался там построить театр для моей школы, театр, который стал бы местом встречи и приютом всех великих артистов мира. Я мечтала, что Дузе найдет там рамку, достойную своего божественного таланта, и что Мунэ-Сюлли наконец осуществит свой давно взлелеянный план - выступить подряд в трилогии "Эдип-царь", "Антигона" и "Эдип в Колонне" Обо всем этом я думала по дороге в Париж, и сердце мое билось легко и радостно, окрыленное надеждами на новые достижения искусства Постройке театра не было суждено осуществиться, Дузе так и не нашла храма, достойного ее, а Мунэ-Сюлли умер, не исполнив своего заветного желания, - сыграть трилогию Софокла. Почему всегда стремление художника оказывается невыполнимой мечтой?

   Все прошло, как я и ожидала. Лоэнгрин был в восторге увидеть своего мальчика и Дердре, которую он нежно любил Мы весело позавтракали в итальянском ресторане, ели спагетти, пили "Кианти" и говорили о будущем необыкновенном театре "Это будет театр Айседоры", - сказал Лоэнгрин. "Нет, - отвечала я, - это будет театр Патрика, так как Патрик - тот великий композитор, который создаст танец под музыку будущего"

   Когда кончился завтрак, Лоэнгрин сказал: "Я в прекрасном настроении, не пойти ли в салон юмористов?" Но у меня была репетиция, и потому Лоэнгрин пошел в салон с нашим юным другом де С., который завтракал вместе с нами, а я с детьми и воспитательницей вернулась в Нельи. У входа в дом я спросила гувернантку: "Не хотите ли войти с детьми и подождать меня?" "Нет, сударыня, - возразила она, - мне кажется, лучше вернуться. Малютки устали" Я поцеловала детей и обещала скоро вернуться. В момент отъезда маленькая Дердре прижалась губами к стеклу автомобиля, и я нагнулась, чтобы поцеловать ее губы через стекло. Холод гладкой поверхности оставил неприятное впечатление.

   Я вошла к себе в ателье Для репетиции было еще слишком рано. Я решила немного отдохнуть и, поднявшись в свою комнату, бросилась на кушетку. Поблизости стояли кем-то присланные цветы и коробка конфет Я стала лениво жевать конфету, думая о том, что я очень счастлива, может быть, самая счастливая женщина в мире. Искусство, успех, богатство, любовь и, главное, прелестные дети.

   Я лениво уничтожала конфеты и, улыбаясь самой себе, размышляла о том, что Лоэнгрин вернулся и все будет хорошо, как вдруг услышала странный нечеловеческий крик.

   Я обернулась Лоэнгрин стоял в дверях, качаясь как пьяный. Его колени подогнулись и, падая передо мной, он простонал:

 

   - Дети... дети... погибли!

03.06.2017 в 16:40


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright Свободное копирование
Любое использование материалов данного сайта приветствуется. Наши источники - общедоступные ресурсы, а также семейные архивы авторов. Мы считаем, что эти сведения должны быть свободными для чтения и распространения без ограничений. Это честная история от очевидцев, которую надо знать, сохранять и передавать следующим поколениям.
© 2011-2025, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама