12.09.1898
С.-Петербург, Ленинградская, Россия
В школу Дмитриева-Кавказского я продолжал ходить, но без всякого интереса, она мне ничего уже не давала — я ее «перерос». Мысль учиться живописи за границей после окончания университета во мне окончательно окрепла. До того чтобы строить какие-нибудь планы, было еще далеко, но я много уже слышал о мюнхенских школах.
В течение той зимы читал лекции по искусству киевский профессор Адриан Прахов в музеях Штиглица и Академии художеств[i]. Он начал с античной скульптуры — в обоих музеях находилось много гипсовых копий, — и я стал его постоянным слушателем. Читал же он с пафосом и иногда «пускал слезу». Однажды я решился показать ему мои рисунки. Рассматривая их, он мне сказал: «Вы — художник!» — и это меня окрылило, так как Прахов считался большим авторитетом. Я знал, что он был одним из руководителей по росписи только что построенного в Киеве собора св. Владимира, расписанного Васнецовым и др[угими], что казалось событием в тогдашней русской художественной жизни[ii].
[i] … читал лекции по искусству… Прахов в музеях Штиглица и Академии художеств. — Прахов Адриан Викторович (1846 – 1916) — историк искусства, педагог, редактор ряда журналов, в том числе «Художественных сокровищ России», принимал {391} деятельное участие в организации художественного убранства Владимирского собора в Киеве.
Музей Штиглица находился при Центральном училище технического рисования, созданного по инициативе и на средства барона А. Л. Штиглица (1814 – 1884), директора Государственного банка. Теперь училище называется Ленинградским высшим художественно-промышленным училищем им. В. И. Мухиной.
[ii] … построенного в Киеве собора св. Владимира, расписанного Васнецовым и др[угими], что казалось событием в тогдашней русской художественной жизни. — Роспись Владимирского собора была создана в 80 – 90‑х годах художниками, в числе которых были М. В. Нестеров, П. А. и А. А. Сведомские, В. А. Котарбинский, М. А. Врубель; основные росписи сделаны В. М. Васнецовым. Современники оценивали его работу чрезвычайно высоко: «… почитатели его соборных работ равняли их с великими произведениями итальянского Ренессанса, чаще других с Рафаэлем» (Нестеров М. В. Давние дни. М., 1959, с. 96). Даже в среде мирискусников многие рассматривали васнецовские росписи как начало новой эпохи в русском искусстве. В. В. Розанов отмечал, что в творчестве Васнецова отразилось «богатое и неожиданное движение русской живописи» (Розанов В. В. Религия и культура. СПб., 1899, с. 116). Говоря о застое в отечественной монументальной росписи, журнал «Мир искусства» заключал: «Собор св. Владимира в Киеве — целая эпоха в истории русской религиозной живописи […] С появлением Васнецова и Нестерова все переменилось. Эти художники поняли народный дух религии, прониклись ею и благодаря этому создали такие произведения, которые близки народу» (Философов). Две книги о Владимирском соборе. — Мир искусства, т. 1. Художественная критика (с. 21 – 22). Одним из немногих, кто уже на рубеже веков понял истинную сущность росписей Владимирского собора, был Бенуа, который отнесся весьма критически к работе Васнецова (см.: История живописи в XIX в. СПб., 1902. Т. 4). См. также статью Бенуа «Ответ г. Философову» (Мир искусства, 1901, № 11/12), которую он написал после выступления Д. В. Философова («Иванов и Васнецов в оценке Бенуа». — 1901, № 10). Впоследствии Бенуа писал о владимирских росписях Васнецова: «… беда была в том, что этот даровитый мастер взялся за задачу, которая была ему не по плечу! Не дано личным одиноким усилиям (при самой доброй воле) в условиях современной жизни преодолеть тот гнет духовного оскудения, которым уже давно болеет не только Россия, но и весь мир: фальшь, присущая “стенописи” Владимирского собора, не личная ложь художника, а ложь, убийственная и кошмарная, всей нашей духовной культуры» (Бенуа, т. 2, с. 275).
03.02.2017 в 19:02
|
Свободное копирование
