Прошло пять дней, а Левы все нет. Наверное, не приедет. Вчера получила письмо от Полевого. Прислал свое фото. Все девчата мне завидуют, что он предлагает мне дружбу. Как многие сейчас добиваются у меня дружбы, встреч.
Но я не хочу никого. Мне бы только посмотреть на дорогого, любимого Леву, а там я снова бы уехала на задание.
Все эти дни ходила какая-то взволнованная. При каждом стуке в дверь неслась отпирать.
Но увы. Как тяжко ждать. Но что-то внутри говорит, что я должна его скоро увидеть. Всякими путями стараюсь удержаться дома, хотя бы до Нового года.
А ведь меня могут ночью забрать — патруль, — так как нет соответствующих документов. В Генштабе требуют, чтобы я перешла на казарменное положение. Но это значит, что я не буду совсем дома, а если приедет Лева, то не увижу я его.
А все же после Нового года придется выехать.
Все, что я пережила в эти дни, написать не могу. Кого ждала — приехал.
Но мне не легче. Все та же холодность. Я для него только друг. Я не знаю, что делать.
Хочется бежать и бежать. Но куда? Зачем? И какая от этого будет польза? А ведь я еще ничего не рассказала. Страшно, но все же завтра или на днях скажу.
Ведь я сама виновата, так надо и кару нести самой.
Вот уж совсем он тогда изменит обо мне мнение. Да и сейчас он уже смотрит не как раньше. В его взгляде я читаю упрек; что будет, когда узнает больше?
Как я порой жалею, что не погибла в тылу.
Как я сейчас хотела бы смерти.
Кажется, что съезд заканчивает свою работу завтра. Сегодня были на приеме у Мишаковой. Как назло, все эти дни мало бываю дома. Так хочется откровенно поговорить с Левой. Ведь он еще ничего не знает. Завтра должна все рассказать».
Свободное копирование
