26 мая.
...Считаю страницы до конца тетради и вижу, что могу в нее вместить ровно год — до июля 1942, если не произойдет особенных событий. Подразумеваю под ними движение на фронте. Конечно, если оно начнется по милости немцев, особенно много не напишу, за меня это сделают господа из Voelkischer Beobachter. В противном случае буду писать с ура — патриотическим настроением.
Из Кременца несколько дней назад ушел еще один, самый большой эшелон с рабочими. Вот что рассказывают некоторые из мобилизованных, которым удалось улизнуть раньше. В первый день их кормили сносно: выдали хлеба и колбасы, но так было только в первый день. Но вот эшелон останавливается на какой-нибудь захолустной станции в Германии, на перроне стоят крестьянки, они выбирают себе рабочих. Их выводят из вагона, выстраивают, и начинается осмотр: их щупают, месят, заглядывают им в зубы. Если скотина (рабочий) отвечает требованиям, ее (его) уводят. Это смахивает на торги невольниками в древние века. Да и вообще вся эта воспетая немецкая культура, на которой теперь строится «Новая Европа», сильно смахивает на средневековье. Нет Святейшей инквизиции, но есть гестапо, СС и прочие учреждения.
Свободное копирование
