Регулярного сообщения с Москвой не было. Поезда ходили не чаще одного раза в неделю. Уехать иначе можно было лишь с какой-либо оказией. «Такая оказия есть, — сказал мне Киров. — Через несколько дней сюда должен прибыть со своим поездом член Реввоенсовета республики Смилга с группой военных работников. Он пробудет в Астрахани день-два, и ты вполне сможешь с ним уехать в Москву».
Так все и произошло. 26 октября я уехал в Москву в том поезде, с которым возвращался Смилга. Киров телеграммами сообщил Ленину и Стасовой о моем выезде в Москву.
Добирались мы до Москвы что-то около двух недель. Железнодорожный транспорт находился тогда в катастрофическом положении. Подвижной состав был разбит. Порядка на путях не было. Остановки следовали одна за другой. Весь этот вынужденный долгий путь я продолжал обдумывать свой доклад Центральному Комитету партии. Много думал о предстоящей и так волнующей меня первой встрече с Лениным.
Свободное копирование
