Наша мама продолжала тяжело болеть, после длительного лечения в областной клинике, её выписали долечиваться по месту жительства, хотя видимых улучшений в её состоянии не произошло: тяжелейшие головные боли изнуряли её, при малейшем движении у неё из носа шла кровь. За время болезни она очень осунулась, побледнела и похудела. В свои сорок лет она была похожа на девочку – подростка.
В нашей больнице её положили в отдельную палату, куда заходил только доктор и папа, который регулярно приносил ей, по рекомендации врача, свежие овощные соки, которыми с чайной ложечки поил её.
Тот факт, что её перевели в местную больницу, она поняла однозначно: « Привезли умирать». Поэтому состояние её ухудшилось, лечащий врач никому не разрешал навещать её, чтобы избежать любых волнений, которые были ей противопоказаны.
В это время папе было очень тяжело, об этом я узнала из его следующего письма, которое, спустя пятьдесят лет, я читаю, едва сдерживая рыдания:
« Милая моя, родная моя Клавочка, василёк ты мой голубоглазый! Я понимаю, как тебе тяжело сейчас, но прошу, ради наших детей прошу, борись, Клавочка! Я всеми силами стараюсь помогать тебе. Я прошу Бога, если он видит и слышит, пусть он возьмёт для тебя моё здоровье, ты обязательно должна поправиться, другого я просто не мыслю, Клава!
Клавочка, это тяжёлое время пройдёт, ты вернёшься домой, и у нас всё будет хорошо, как это было раньше. Я приложу все усилия к тому, чтобы ты выздоровела.
Клава, наши дети ждут тебя, они очень скучают и ждут.
Сегодня я вошёл в детскую комнату, дети сидела за уроками. Эля помогает Саше в написании палочек и крючочков, он её во всём слушает и подчиняется.
- Дети, как дела в школе? – спросил я, Эля посмотрела на меня, а глаза грустные-грустные.
- Хорошо, - ответила она. – Папа, а наша мама поправится?
- Конечно, обязательно поправится! – как можно увереннее сказал я.
- Папа, скажи нам правду! – она настаивала совсем как взрослая. Саша, уткнувшись в тетрадь, сопел носом.
В этот момент её глаза наполнились слезами. Глядя на неё, я едва проглотил горький комок в горле, и готов был разрыдаться от той душевной боли, которую переживаю за тебя, милая Клавочка.
- Наша мама обязательно поправится, и совсем скоро будет с нами, - как можно твёрже сказал я.
Тогда она спросила: «Папа, а чем я могу ей помочь?» - Этим вопросом она так потрясла меня, я не знаю, как я удержался, чтобы не показать свою боль и переживания за тебя. Я сказал: « Доченька, ты –молодец! Сама хорошо учишься и Саше помогаешь. Маме это нравится.» Они продолжили заниматься, а я отправился готовить ужин.
Ужинали мы молча. После ужина Эля вымыла посуду, а я в ванной замочил бельё, завтра будем с ней стирать.
Вечером, когда дети улеглись спать, мне долго не спалось, как не спится почти каждую ночь. Вот почему я с вечера и до глубокой ночи пишу тебе письма. Мысли мои путаются, может, я и повторяюсь в них, но сейчас для меня и для детей главное, чтобы ты, наша любимая мама, выздоровела.
Клавочка, родная моя, наши дети очень ждут тебя, ждут, когда ты вернёшься, и мы снова будем все вместе. Прошу тебя, не думай ни о чём плохом, поправляйся, мы ждём тебя, ты всем нам очень – очень нужна.
Клава, уже первый час ночи, дети спят. Я заканчиваю писать, пора ложиться спать, хоть я и не уверен в том, что усну. Завтра, нет, уже сегодня, рано вставать на работу.
Клавочка, ненаглядная моя, ни о чём плохом не думай, ты обязательно поправишься, другого просто не может быть! Молю Бога о твоём здоровье!
Крепко-крепко целую тебя и очень-очень люблю. Твой Василий.»
Свободное копирование
