Мы переехали на другую квартиру, привычная малогабаритка сменилась на простор, нас это радовало, а для Урчи стало мукой, душевным страданием. Долгие месяцы она никак не могла привыкнуть к нашей стометровке и никак не решалась дойти до последней комнаты. Сначала жила в коридоре, потом - у входной двери, и все норовила выскочить наружу, куда-то бежать… Наконец, решилась приходить на кухню к своей миске, через три месяца с трудом освоила нашу спальню и без особой радости - нашу новую кровать, потом ненадолго стала заглядывать в гостиную, но на этом все застопорилось и дальше дело не пошло. Как мы ни пытались заманить её разными хитростями, ничего не помогало, а ведь как она обожала жариться на балконе под парижским солнцем, просовывать голову сквозь прутья и смотреть сверху на мир. Она впала в агарофобию, потом - в депрессию, стала быстро слабеть, хуже видеть. В 1999 году осенью мы планировали полететь на Гваделупу посетить Ивана: он служил во французской армии. Почти перед самым нашим отлетом Урче стало хуже. Что делать, как быть? Я побежала к врачу, он уверил меня, что сделает всё возможное, чтобы за десять дней нашего отсутствия выходить Урчу. Ведь он спасал её столько раз! Моя мама на время нашей поездки жила у нас, девушка, которая гуляла с собакой, когда мы далеко улетали, тоже была надежной подмогой, так что мы поцеловали нашу «зайку» в черный носик и полетели к сыну. Каждый день мы звонили в Париж, я молилась, чтобы она дождалась нас и не умерла. Я не могла представить себе, что не провожу её в последний путь.
Накануне нашего возвращения она упала в коридоре, начались конвульсии. Прибежала девушка и вместе с моей мамой донесла её до Тьебо. Сделали укол, Урча пришла в себя, лекарствами стали поддерживать сердце, и врач оставил её в стационаре. Но, видно, не суждено мне было ещё раз заглянуть в её черные раскосые глазки и погладить розовый теплый животик. Она скончалась без нас.
Мне всегда казалось, что у Урчи есть свой ангел-хранитель, который после смерти поможет ей оказаться в райских кущах, а потому мы сожгли её тело и закопали пепел под кустами в садике церкви Сент-Ипполита, там, где на платочке зеленого газона она была по-настоящему счастлива. Мама моя, которая жила от нас в ста метрах, частенько, прогуливаясь, наведывалась к Урче и даже высадила цветочки на этой странной могилке.
Свободное копирование
