Но время шло. Допросы продолжались. И вот в одну из ночей, уже к утру, видя безвыходность положения, я сказал Юсуфу-Задэ:
- Зачем мне подписывать галиматью, которую вы написали в этом неправдивом протоколе, если вы меня все равно расстреляете? Расстреливайте без моей подписи!
Тогда следователь подвинул ко мне стопку бумаг с протоколом и раздраженно сказал:
- Вы, доктор, вымотали из меня всю душу! Мы, конечно, вас расстреляем, но без этой формальности - вашей подписи - сделать это пока не можем. Помните, я не отстану от вас. Вы подпишете протокол! - Старший лейтенант лег на кушетку, закурил и включил радио.
Мне как-то вдруг все стало безразлично, я подошел к столу и подписал свой смертный приговор - подтвердил преступление, которое не совершал.
- Теперь можете идти в подвал, - распорядился следователь. Когда за мною захлопнулась дверь, лежа на мокром бетоне, я понял, что совершил что-то непоправимое, и тогда я стал на колени и принялся исступленно, как никогда в жизни, молиться. Я просил Николая Угодника сделать чудо и сохранить мне жизнь. Не знаю, была ли услышана моя молитва, но то, что произошло вскоре, я не могу назвать иначе как чудом. Об этом расскажу немного позже, а сейчас вернемся в мою мрачную тюрьму.
Свободное копирование
