Последние месяцы 1943 года полк отдыхал и пополнялся после тяжелейших боев на Смоленщине и в Белоруссии. Большое село Иванов Стан дало нам приют и тепло в ноябре, в морозные дни и ночи декабря.
А в январе 1944 года приказ: выступить и двигаться по направлению к Коростеню, важному железнодорожному узлу, районному центру Житомирской области.
Тяжелейшее впечатление оставляли села, деревни, через которые мы шли. Собственно от сел и деревень почти ничего не осталось. Все разрушено, сожжено. Стояли только печи да их голенастые трубы. Жители, если они и остались, ютились в погребах, в землянках.
Снег, метель. Из-под снега торчат обгорелые концы бревен, досок. Местами на топящейся печи, если она осталась целой, собравшись в кучу, под открытым небом, закутанные в тряпье, ютятся дети. Греются. А у шестка мать или бабка хлопочет, сует что-то на лопате в печку.
А кругом бело. Порой казалось, что в этой мертвой, страшной пустыне не может быть ничего живого. Но вдруг снег начинает ворошиться и, поднятый какой-то крышкой, верно от погреба, отваливается в сторону. Из-под крышки в облачке пара вылезает ребенок, почти голый, босой. Увидев нас, забыв, по какой нужде вылез, переступая замерзшими ножками, дрожа от холода, наклоняется к дыре, что-то кричит вниз. Из дыры вылезают такие же, как и он, голоногие дряхлые дед или бабка…
В снегу по. обочинам дороги — сожженные и разбитые танки, орудия, автомашины… Вот такие «путевые зарисовки».
Свободное копирование
