Кино и жизнь - 2

ЧАСТЬ I

 — А знаешь, я тебя очень хорошо помню.

 — Откуда?

 — И ещё помню: около нашего дома деревья росли большие, большие.

 — А! тогда тебе все деревья казались большими.

(из к/ф. "Когда деревья были большими" реж. Л. Кулиджанов).

КОНЕЦ 50-х ГОДОВ, 60-е ГОДЫ. НАЧАЛО ЖИЗНИ И ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С КИНО

или

Как развивалась любовь к киноискусству, и что этому поспособствовало.

Человек, как известно, не является в мир взрослым с готовыми убеждениями, увлечениями и желаниями. Он этим духовным багажом обзаводится постепенно с детства по мере своего подрастания. Я не был исключением и не сразу с колыбели сделался кинолюбителем, а пристрастился к этому заразительному делу с той поры, когда пошёл в школу. Правда, интерес к кино появился у меня ещё раньше, в дошкольном возрасте, и как это произошло, сейчас рассажу. И чтобы приступить к этому рассказу я открою, где появился на свет и где провёл первые годы своей жизни, так как это имеет существенное значение для моего повествования.

Родился я в Москве, в самом её центре. Из ворот моего дома хорошо были видны Кремлёвские башни. Почему я это уточняю? Да родись я где-нибудь в другом городе или просто в каком-нибудь ином районе, мне бы не стать никогда настоящим киноманом. Потому что только в столицу могли стекаться всевозможные кинопроизведения со всего мира, с которыми при желании можно было ознакомиться, и именно в моём районе вокруг моего дома в десяти минутах ходьбы находилось четыре кинотеатра, где предлагались к просмотру разные кинофильмы.

И вот моя родная округа конца пятидесятых годов. Представлять её я возьмусь с Малокаменного моста и круглой "плешки" — площади у его подножья. Мост и площадь давали начало двум улицам: Полянке и Большой Дмитровке. И от площади вправо и влево расходились две набережные: Якиманская и Кадашевская. На Якиманской стоял Дом Культуры "Красные текстильщики", а на Кадашевской — мой дом. За площадью на другой стороне водоканала раскинулась Болотная набережная, и на ней рядом с мостом расположился огромный кинотеатр "Ударник". Он открывал дорогу к дому Правительства, который заканчивался у Большого Каменного моста.

Теперь я обрисую свои "Кадаши". Первые строения Кадашевской набережной находились справа от площади-плешки и Полянки, а последующие — с левой стороны. Слева на площади высился громоздкий дом, и его отделял от другого такого же, принадлежащего уже набережной, Старомонетный переулок. И в том переулочке примостилась школа номер "двадцать", предназначенная стать моим первым учебным заведением. Большущий домина, выступавший к набережной и числившийся там под номером "восемь", тянулся метров на сто до Толмачёвского переулка. И за тем переулочком уже открывались низенькие двух и трёхэтажные домики, и им предшествовал небольшой скверик за чугунной оградой. Скверик примыкал к дому номер "десять", а он пристроился к дому "двенадцать". И вот этот дом и был уже моей родной вотчиной. Двенадцатый дом указывал на Лаврушенский переулок, в котором разместилась всемирно известная картинная галерея, именуемая "Третьяковской". За Лаврушенским закрепились домики "четырнадцать" и "шестнадцать", и за ними укрылся 1-ый Кадашевский переулок. А далее на взгорке рядились дома "восемнадцать" и "двадцать", и последний из них выглядывал на площадь к Маломоскворецкому мосту и к Большой Ордынке. В начале Ордынки стояли два небольших домика, и они уже отворяли Пятницкую улицу. И на углу той улицы в двухэтажной построечке приютился кинотеатрик "Заря". А за Маломоскворецким Большим Москворецким мостами красовался Кремль, и напротив него высилась почти достроенная гостиница "Россия", где намечено было развернуть двухзальный кинотеатр "Зарядье".

Кадашевская набережная была узковатой. Тротуарчики у неё были малюсенькие, а дома казались вросшими в землю. Въезды во дворы выглядели тёмными туннелями. И мой двенадцатый дом имел такой же туннель, и куда он выводил, я сей миг опишу.

Туннель-подворотня, в котором прятались два подъезда, предоставлял проход в широкий двор. Двор изгибался буквой "П", у которой одна нога была короче другой, и с той укороченной стороны лежал проулок в соседний дом, расположенный в Лаврушенском переулке. Во дворе по углам строений и даже в середине их проглядывались неказистые подъезды, которых насчитывалось одиннадцать штук вместе с теми, что притаились в подворотне. Эти подъезды вели на этажи и в многолюдные коммунальные квартиры. Во дворе были разбиты три палисадника, и в одном из них росли яблони. И у проулка в соседний дом большой конурой горбился железный гараж. В этой дворовой достопримечательности хранился "Москвич-40", и та достопримечательность служила детворе воротами во время футбольных баталий.

Мой подъезд находился в дальнем правом углу двора. Там была лестница, ведущая на второй этаж к двум квартирам. Справа на этаже за дверью в длинном коридоре приткнулось шесть комнат, а слева в отгороженном закутке — четыре. И в закутке, в одной из его комнатушек, обосновался я, очутившись там сразу же по прибытии из роддома.