Встреча с судьбой - 4

Наступил десятый день моих поисков. В тощем кошельке осталось 20 копеек. В булочной я купил хлеба без изюма. Отщипывая его по маленькому кусочку, я подходил к каждому объявлению, разглядывал каждую афишу. На Петровке я почувствовал усталость и присел на ступеньку парадного входа красивого здания. Прилично одетый господин, вышедший из этого дома, с язвительностью сказал:

— Здесь не привал для бродячих комедиантов!

Я встал и направился в сторону Театральной площади. Большая краснозеленая афиша на углу привлекла мое внимание. Я подошел к ней и прочитал: «КУРСЫ ИГР И ПРАЗДНИКОВ». Дальше сообщалось, что цель курсов подготовка специалистов по проведению массовых праздников для детей, молодежи и взрослых. На курсы принимаются после предварительного экзамена молодые люди в возрасте от 18 до 30 лет. Курсанты обеспечиваются военным пайком. Занятия вечерние. Справки в Наркомпроссе у Крымского моста. Директор курсов Марц.

Мне нужно было удержать сердце, чтобы оно не вырвалось из груди от удивления и радости. Всё это как раз для меня! По возрасту подхожу. По душевному складу — тем более. И какая это необычность: курсанты обеспечиваются военным пайком, который я буду целиком посылать в голодающее Поволжье! Моя надежда — найти счастье на московских заборах — сбылась! Я побежал к Крымскому мосту, я полетел на крыльях вдохновения. Немного смущал вступительный экзамен. В чем он будет заключаться?

Вот и Наркомпросс, старинное некрасивое здание между Крымским бульваром и мостом через Москву-реку. Взбегая на четвертый этаж, запыхался. Открыв дверь, очутился в огромной квадратной комнате, освещенной с двух сторон. За многими столами сидело по два-по три человека. Спросил, где кабинет Марца?

— Прямо!

Кабинет был за перегородкой, не доходившей до потолка. На двери надпись: «Владимир Марц». Робко постучался. Звонкий, приятный голос ответил:

— Пожалуйста!

Я вошел. За столом сидел на редкость приятный человек со слегка вьющейся светлой шевелюрой. Поздоровавшись со мной, он спросил:

— Чем могу служить?

Я сказал, что хотел бы поступить на курсы игр и праздников.

— К сожалению, комплект уже набран.

Эти четыре вежливых слова были для меня страшнее выстрелов из пулемета. Они хоронили все мои надежды, чаяния, они укладывали меня заживо в гроб. В первый момент я ничего не мог сказать. Подняться со стула тоже не мог. Я чувствовал, как кровь отливает от моей головы. Не видя себя в зеркало, я представлял свое лицо, которое моментально стало мертвенно-бледным. Но все же надо было принудить себя — подняться со стула.

— Простите за беспокойство, — еле мог выговорить я на прощанье. Он протянул руку, с сочувствием глядя на меня. Выходя, я случайно не закрыл за собою дверь. Весь этот этаж со множеством столов казался мне теперь широким озером. Та дверь, через которую я вошел, светилась медной ручкой на отдаленном, противоположном берегу. Как мне добраться до неё? Я чувствовал, как силы оставляли меня. Я еле двигался, держась за столы, сознавая, что это неприлично. Ноги подкашивались, руки дрожали, голова кружилась.

— Только бы не упасть здесь, среди этих столов, — вот о чем думал я, — пусть я упаду на тротуаре и милиция, подобрав меня, увезет в ближайшую больницу.

Не страшно было и умереть после такой катастрофы. Я уже готов был прикоснуться к медной ручке двери, когда услышал голос Марца:

— Товарищ, вернитесь!

Этот дружеский голос сразу вернул телу крепость. Утопая, я ухватился за бревно надежды, неведомо откуда взявшееся в этой пучине. Возвращаясь на приглашение, я даже ускорил шаги.

— Вам очень бы хотелось поступить на курсы?

Спрашивая, он пристально вглядывался в меня ласковыми голубыми глазами.

— Это мечта моей жизни.

— Хорошо, мы примем вас сверхштатным. Согласны, чтобы мы сейчас же провели нечто вроде экзамена?

По настоящему, после всего пережитого об экзамене не могло быть речи. Я чувствовал себя опустошенным, выжатым лимоном, но боясь, что мой отказ повредит мне, дал согласие. Марц куда-то вышел, но вскоре вернулся с тремя солидными мужчинами. Я понял, что это мои экзаменаторы. Поздоровавшись со мной, они сели за стол Марца против меня.

Экзамен продолжался около часа. Меня экзаменовали по педагогике, психологии, литературе, касаясь и других предметов, как история, социология, перспективы будущего России. На все вопросы я отвечал, не задумываясь. Сознание, что я всплываю из пучины, на сверкающую солнцем поверхность, обостряло мою память, давало образность моему языку. По лицам экзаменаторов я видел, что они в восторге от моих ответов.

— И такой перл мы чуть не прозевали! — радостно воскликнул Марц. — А теперь спустимся с вами в первый этаж.

Профессора, поблагодарив меня, распрощались. По лестницам вниз Марц бежал, как подросток, перепрыгивая через две ступеньки. Мы очутились в огромном спортивном зале со многими гимнастическими приборами и лестницами — прямыми и наклонными. Марц попросил меня подпрыгнуть перед наклонной лестницей и несколько раз подтянуться.

— Прекрасно! А теперь я буду мышкой, а вы кошкой. Желание мышки — спрятаться в норку, а цель кошки — поймать мышку.

Он действительно превратился в шустрого, сметливого мышонка. Мне нужно было доказать, что я — ловкая кошка. Мы соревновались в изворотливости и резвости. Я поймал мышонка, ухватив его за ногу. Ботинки его были со шнурками. Жестянка одного кончика разогнулась и впилась в мой указательный палец правой руки. Из пальца густо потекла кровь. И тогда моя голова не выдержала и я упал. Марц куда-то убежал и вернулся со стаканом холодной воды. Это привело меня в чувство.

— Вы, оказывается, не выносите вида крови? — спросил он тревожным голосом.

— Простите меня, мой дорогой, но мой припадок не из-за крови, а потому, что я сегодня почти ничего не ел а ваш отказ вначале нашей встречи отнял у меня остаток сил. Я удивляюсь, как я мог отвечать на вопросы экзаменаторов, как я мог изображать кошку.

Он под руку повел меня к буфету и заказал два стакана кофе и несколько сдобных булочек. За столиком я рассказал ему о своей семье в Самарской губернии, которой грозит голодная смерть.

— С вашей помощью она не умрет!

— Мне бы надо поступить на работу, но в Красно-Пресненском отделе народного образования мне сказали, что нет свободных вакансий ни в школах, ни в детских домах.

— А куда бы вы хотели — в школу или в приют?

— Лучше в приют, потому что там для меня будет жилье.

— Хорошо, завтра вы будете в одном из приютов. В своем кабинете я напишу для вас рекомендацию. Скажите откровенно: есть ли у вас деньги?

— Сегодня утром истратил последние 20 копеек.

— Вот вам пять рублей.

— Я вам верну этот долг.

— Не думайте об этом.

На Садовую-Каретную я летел, как на крыльях. Мой рассказ взволновал и обрадовал Варвару Петровну Музиль, а сестры и брат Брусиловы устроили в честь меня банкет с вином. Все трое целовали меня и даже плакали от радости. На следующий день я был принят на работу в детский дом номер 8, возле Ваганьковского кладбища. В тот же день я перебрался туда и получил хорошую комнату рядом с кухней.