В доме у дедушки, который располагался на северной окраине города Воронежа в районе лесного института, обедали в четыре часа. Опаздывать было не принято. Он был из семьи эстонских немцев, чей распорядок и точность соблюдались у нас дома неукоснительно. Я, загулявшись, частенько опаздывал, поэтому мог рассчитывать схватить кусок, другой чего ни будь, но обеда уже не полагалось.
В тот, запомнившийся мне день, я прибежал с улицы в половине пятого, поэтому сразу направился на кухню, перехватить, что ни будь поесть и увидел рядом с дверью черного хода сгорбленную старуху, вид которой заставил меня буквально остолбенеть! Это была ведьма или на худой конец баба Яга из русских сказок в натуральную величину! Страх сковал меня по рукам и ногам.
Одетая во всё чёрное, она опиралась на клюку с загнутой в полукруг ручкой. Крепко держала её за ствол, а ручка была на уровне плеча. Глубоко запавшие колючие, страшные, огромные черные глаза, из-под нависших густых бровей простреливали насквозь. Голова ее как то съехала на бок. Громадный нос свисал до нижней губы. Вместо рта – провал с двумя кривыми зубами. Из-под черной косынки, выбивались седые, спутанные волосы, похожие на паклю. Она бросала косые взгляды и ничего не говорила, но губы ее все время шептали что-то, а пальцы рук шевелились.
Впоследствии бабушка, профессиональный художник, делала игрушки из сосновых шишек, очень похожих на ту самую ведьму из нашей кухни. Только у нее они выходили не страшные, несмотря на то, что она старалась скопировать злобное выражение лица старухи. На фотографии, которую я выложил перед этим рассказом как раз одна из этих игрушек.
Бабушка, которая вышла на общую кухню нашей коммуналки, чтобы накормить меня, направилась прямо к старухе и участливо спросила:
- Вы к кому?
- Я к тебе пришла, - ответила старуха скрипучим голосом, и уж совсем загадочно добавила, - Ты ведь ждала меня?
Я не мог отвести глаз от ведьмы. Она быстро забормотала скрипучим голосом, что знает черную магию, заговоры, лечит болезни и еще чего то. Бабушка взяла ее за руку и повела на нашу половину квартиры. Они долго шептались, а потом старуха ушла.
Здесь необходимо прервать мой рассказ, чтобы объяснить возникшую ситуацию в отношениях бабушки с дедом.
Почти в каждой семье рано или поздно наступает время, когда семейные отношения претерпевают сложный период, если не сказать больше. Психологи утверждают, что обычно такие моменты приходят после пяти, у некоторых десяти совместно прожитых лет. Наступил такой этап и у моих дедов. Причин этому я не знал, но я видел, что дед был сам не свой. С бабушкой он не разговаривал. На меня «рычал» и стал чаще поколачивать. Она потом говорила, что это продолжалось довольно долго. Бабушка ужасно страдала. Моя любимая тетя Инна говорила мне, уже в пожилом возрасте, что причиной этому послужил, как она выразилась, «романчик» на работе со своей лаборанткой кафедры Петуховой. Меня, естественно бабушка в семейные отношения с дедом не посвящала. Дед имел взрывной характер, был прижимист в деньгах и суховат.
Когда меня «подбросили» к бабушке с дедом, мне не было и одиннадцати месяцев от роду. Мама с отцом воевали, а после окончания войны их семейная жизнь не заладилась: отец пил и мама с ним развелась. Вскоре она повторно вышла замуж, а я стал постоянно жить у дедушки с бабушкой, которую называл мамой и очень любил. Она работала учителем рисования во дворце пионеров, а к моменту описываемых событий оставила работу и занималась домашним хозяйством, писала натюрморты и пейзажи, для чего мы часто с ней ходили на натуру в окрестный лес.
В тот самый день, когда я увидел ведьму, ранним утром, мы были «жаворонки», а дед «сова», пошли делать эскизы аллеи невдалеке от дома. На дворе стояла теплая золотая осень. Листья больших деревьев в лесу уже пожелтели, а кустарник оставался еще зеленым. Было тихо и торжественно. Бабушка расположилась на складном деревянном табурете, а я рядом выстругивал рогатку.
Вдруг, совершенно неожиданно, из-за густого кустарника, метров в десяти от нас, вышла монашка. Она была вся в чёрном, только на лбу у нее выглядывала полоска белого платка, который окаймлял ее спокойное, красивое лицо. Увидев нас, она подошла, вынула иконки и крестики, положила их на белое полотняное полотенце и протянула к бабушке.
- Купите, - кротко произнесла она, но бабушка пробормотала, что ей не надо. Монашка, молча, прошла мимо нас и пропала. Я даже сначала подумал, что она спряталась, но быстро забыл про нее, так как увидел компанию мальчишек с тряпочным мячом – они направлялись играть в футбол на поляну.
Что делала монашка на окраине леса? Кому она там собиралась продавать свои товары? Все это было непонятно, тем более там кроме нас никого не было, да и не могло быть. Но все эти вопросы я задал себе уже, когда был взрослым.
А под вечер появилась ведьма! В нашем районе ее никто и никогда ранее не видел. Уже потом, из рассказов бабуси я узнал, что с её помощью она задумала с помощью страшной старухи заговорить деда, приворожить.
На следующий день ведьма приступила к «работе». Велела срезать у спящего деда клок волос, который она связала в пучок и, нашептывая, жгла их спичкой. Потом шептала над солью и посыпала ей в комнате у деда. Горелый пучок волос велела бабушке спрятать под матрац и еще долго что - то вытворяла со спутанными нитками. Я с большим интересом наблюдал за ее действиями из под своей кровати и поэтому хорошо все запомнил.
Утром следующего дня после «колдовских чар» дед словно сбесился. Орал, ругался, швырял книги. Я от греха подальше смылся из дома. В середине дня дед пришел из института, где работал на кафедре – он был лесником, преподавал дендрологию и первым делом спросил, где я. Это было очень странно, так как он редко интересовался, что я делаю и где бываю. Обычно я не уточнял место своего пребывания, просто говорил бабушке, что побежал на улицу играть с ребятами, а в тот раз, как на зло сказал, что буду играть на поляне со двора института. В те послевоенные годы лесной институт восстанавливался и достраивал свои корпуса. Со стороны двора располагались кучи строительных материалов. За ними начинался редкий лес с большой поляной, где мальчишки играли в футбол и другие игры, вот там мы с Копченым, Севергой и Люськой Рогожей играли в войну. Все ребята имели кликухи и, часто даже не знали, как по-настоящему кого как зовут. Меня ребята называли Мослом за худобу, а Копченый - крепкий мальчишка со смуглым лицом и черными курчавыми волосами был лучшим другом моего детства.
Северга – Борька Севергин с Копченым в тот раз были «немцами», а я раненым красноармейцем с гранатой, которую я должен был взорвать при наступлении немцев и погибнуть вместе с ними. Люська – санитарка вытаскивала меня с поля боя, когда за мной примчался дед.
- А... вот где ты , шайзе менш!* паршивый! А ну марш ко мне! Я тебе задам! - Вид у него был злющий, он где-то измазался в известке и, ругаясь на чем свет стоял, поколотил меня своей березовой палкой, и с криком «фервуншунг швайнхун»**, схватил меня за шиворот и потащил домой. Никогда я его таким бешенным не видел ни до, ни после этого случая. Бабушке тоже досталось. В общем, вел себя как сумасшедший, а Бабушка спешно начала ликвидировать колдовские козни и побежала к соседке советоваться, как быть?
Совет был один: молится и поставить свечку в церкви, что она и сделала. Прошло два дня после скандала. Дед ни на кого не бросался, но ходил злой и хмурый, а бабушка вновь встретила ту же монашку, которая предлагала ей ранее купить иконки и крестики, но на этот раз я ее не видел, меня там не было.
Бабушка позже говорила, что "mensch denkt lenkt" , то есть "человек предполагает, и только Бог располагает". Её просто тянуло на то место, где мы с ней первый раз встретили эту монашку. И она опять появилась. Монашка шла молча, и смотрела прямо перед собой. Бабуся подбежала, положила деньги и купила иконку и крестик. Эта бронзовая иконка Николая Угодника Чудотворца потом стояла у бабушки в углу на полке.
После покупки иконки, монашка повернулась и пошла в сторону дороги. Бабушка не выдержала и, очень волнуясь, догнала ее и сумбурно проговорила:
- Извините, Вы приходили прошлый раз, а я у Вас ничего не купила… - На что монашка медленно произнесла: - да, я была у Вас, но сейчас я это делаю в последний раз. Больше не приду.
Бабушка была озадачена. Ответ монашки был более, чем удивителен. Она произносила слова медленно и назидательно, словно отчитывала её за то, что она обратилась за помощью к нечистой силе! Непонятно, как монашка могла по мимолетной встрече запомнить Бабушку и во-вторых, уж очень необычна была ее загадочная фраза:
- Да, я была у Вас, но сейчас это делаю в последний раз! Больше не приду.
Звучит как предостережение!
Старую ведьму мы больше не видели. Она тоже как сквозь землю провалилась. Дед вошел в нормальное для него русло и больше не выбрыкивал, а лаборантку уволил. Жизнь наладилась.
Бабушка всю эту историю объясняла просто: ее искушал дьявол, а спас бог. Кто знает? Пути господни неисповедимы!
*шайзе менш (schaise mensch)- нем. ругательство: досл. "дерьмовый человек" или по русски его переводят как: "засранец"
**фервуншунг швайнхун (verwunshung schweinchen)- нем. ругательство: "проклятый поросенок"
