...И вот гимназия окончена. Надо сказать, меня не мучил вопрос, что делать дальше. Ко времени окончания гимназического курса созрело уже определенное желание добраться до Москвы и поступить здесь в Училище живописи, ваяния и зодчества. Обстоятельства жизни способствовали успеху задуманного предприятия. Еще в младших классах гимназии через Сергея Полозова познакомился я с его братом Дмитрием — студентом Московского училища живописи, ваяния, зодчества. От Дмитрия Полозова узнал все, что требуется от абитуриента на вступительных экзаменах. Да тут еще, на мое счастье, Дмитрий Полозов приехал в Рославль на каникулы с товарищем по училищу Георгием Ермолаевым, с которым мы быстро нашли общий язык. Я, испросив на то согласие дядьки Андрея, пригласил Ермолаева к себе в Караковичи. Ермолаев охотно согласился и не был разочарован. Наша Десна, прекрасные виды, открывающиеся с караковичских косогоров, очаровали талантливого живописца Ермолаева. А я под руководством Ермолаева и Полозова, который вскоре тоже появился в Караковичах, стал усиленно готовиться к экзаменам, делая упор на рисование.
У помещика Николая Александровича Броневского мы с Полозовым еще раньше заприметили гипсовый бюст Шиллера. Броневский был человеком хоть и весьма богатым, но доступным, общительным. Он без всякого опасения на все лето предоставил мне бюст, и я на нем с азартом и старанием упражнялся в рисунке. Друзья поправляли меня, показывали эффектные технические приемы рисования. Подготовка шла успешно.
Дома еще раз состоялся семейный совет. Дядя Андрей, посчитав наличный капитал и рассудив по поводу видов на урожай, сказал:
— Ежели господь пошлет хороший урожай овса и льна, быть по-твоему. Соберусь с силами, дам 50 рублей, и поезжай с богом. Учись, работай! Может, и выйдет из тебя человек. Только не пеняй, если ничего больше посылать не буду. Пора тебе на свои ноги становиться.
Мне в ту пору шел уже восемнадцатый год. По крестьянским понятиям — вполне самостоятельный мужик. Все лето я работал не покладая рук в хозяйстве и на полях, не забывал и о предстоящих экзаменах. Урожай задался такой, лучше какого и желать было нельзя, и осенью дядя Андрей дал мне обещанные 50 рублей. Меня собрали, как могли. Дали белье, новую куртку и брюки, снабдили сапогами с длинными голенищами. По обыкновению перед отъездом все на минутку присели, а потом, прощаясь, я расцеловал троекратно каждого, и мы с дядей Андреем пустились в путь. Он решил проводить меня до Смоленска.
Свободное копирование
