В эти дни я ближе узнал Константина Андреевича Сомова, вместе с которым был в мастерской у Репина. Как я уже упоминал, его работы и тогда выделялись из общего уровня и характера работ репинских учеников своими нерусскими чертами. Его живопись была сдержанней, суше, деловитее, но и лучше по рисунку и форме, чем у других. Совсем не похожи на все, что делалось в мастерской, были его рисунки, казавшиеся нам деланными, надуманными и несамостоятельными, явно подражательными, копировавшими какие-то оригиналы из иностранных журналов, более всего из английского "Studio". Я только позднее, со слов Бенуа, понял, какими путями Сомов превратился из репинского ученика в "иностранца" в русском искусстве, каким я его узнал в Мюнхене, после того как увидел его первые чисто "сомовские" картины, особенно "Прогулку", несказанно поразившую меня новизной выдумки и остротой вложенного в нее чувства эпохи.
У Бенуа часто собирались Философов, Нувель, Дягилев и Бакст с Сомовым. Просматривались свежие заграничные художественные журналы. Художники рисовали. Все пробовали рисовать в манере рисовальщиков-англичан, особенно в стиле только что появившегося Обри Бёрдсли. Но в то время как Бенуа и Бакст смотрели на это занятие, как на забаву, и у них ничего путного из него не выходило, Сомов упорно крутил и комбинировал, видимо не на шутку увлекшись этим делом. И вдруг все почувствовали, что у него что-то вышло, что вышла не подделка, а свое. Через несколько дней он принес первые "сомовские" композиции и с тех пор стал "Сомовым".
Свободное копирование
