По бокам колонны двигались бронетранспортеры с направленными на пленных пулеметами. Между машинами шагали солдаты с автоматами в руках. В пути пристроили еще несколько колонн. К исходу дня общая длина колонны уже достигала нескольких километров.
Горестно смотрели местные жители на нескончаемый поток пленных. Выкрикивали фамилии в надежде, не отзовется ли кто из близких.
— Сколько же вас, родимые, — раздался женский голос. — Уже второй день мимо нас идете, а конца не видать!
Собравшись с силами, я приподнялся и окинул взглядом нашу колонну. Наша повозка в этот момент как раз въезжала на небольшую возвышенность. То, что я увидел, трудно было себе представить и описать. Извивающаяся лента вытянулась настолько, что не видно было ни начала, ни конца. И голова, и хвост колонны скрывались за горизонтом. Сколько же тут нас было?..
Мысленно прикинул: в обозримом пространстве в обе стороны на длине примерно в 8 километров могло разместиться не менее 4 тысяч шеренг (даже при дистанции между движущимися шеренгами в 2 метра), или 4000 х 20 80 000 человек. Примем это количество пленных за одну условную колонну длиной 8 километров. При минимальной скорости движения 4 километра в час колонна пройдет мимо определенной точки отсчета за 2 часа, а за день (8 часов) может пройти четыре таких колонны, или 4 х 800 000 = 320 000 человек за один только день! Не мог поверить... решил посчитать по-другому.
Предположим, что каждая шеренга успевает пройти условную точку отсчета в среднем за 1,5 секунды, за один час пройдет 2400 шеренг, а за день 2400 * 8 = 19200 шеренг, или 19 200 * 20 = 384 000 пленных только за один день. А если за два дня? Да еще учесть огромное число убитых и тяжело раненных?
Трудно выговорить эту умопомрачительную цифру наших потерь всего в одной операции. Трудно поверить в такое количество погубленных человеческих жизней в результате «неудачи наших войск под Харьковом», как скромно потом назовут эту, вероятно, самую ужасную трагедию Второй мировой войны. Приведенный здесь расчет построен на увиденном собственными глазами и подтвержден жителями, свидетелями этого бесславного зрелища.
По тогдашней сводке Совинформбюро наши потери составили:
5 тысяч убитых и 70 тысяч «пропавших без вести», превратившиеся позднее усилиями целой когорты военных историков и энциклопедистов, более чем через четверть века, в «наши общие потери» под Харьковом весной 1942 года всего в 250 тысяч человек!
Но как тогда объяснить, что именно на этом направлении немецкие войска всего за два последующих месяца совершили многосоткилометровый бросок до Сталинграда на Волге с захватом огромной территории вплоть до Северного Кавказа?.. По данным немецкого командования, потери Красной Армии в Харьковской операции составили более 400 тысяч человек только пленными. Здесь надо принять во внимание, что это произошло не в первые месяцы войны. Уже была победа наших войск под Москвой (потери от которой тоже пора бы посчитать добросовестнее и научнее, — они, победные, будут недалеки от харьковских разгромных). Уже успешно прошли осенние и зимние наступательные частные операции на многих участках фронта. Стал очевидным провал гитлеровского блицкрига. Наметился некоторый перелом в нашу пользу. Скачок вермахта оказался возможным из-за огромного образовавшегося пробела в нашей обороне в результате «неудачи» под Харьковом. Он действительно поставил под угрозу само существование нашего государства. Потерю почти миллионного войска со всем вооружением не так-то просто было восполнить. Только к концу 1942 года удалось заполнить эту гигантскую брешь, остановить продвижение немцев и собрать силы для нового наступления.
Откуда же такая огромная цифра наших Потерь? Ведь если верить опубликованным данным, в харьковском наступлении участвовало всего 640 тысяч наших войск.
Уже тогда, во время нахождения в разведгруппе фронта, мне стало известно, что в этой операции помимо трех основных армий Юго-Западного фронта будут участвовать и другие войсковые соединения, переброшенные с других фронтов или из резерва. Они были включены в состав трех основных армий. Это держалось в строжайшем секрете в целях дезинформации противника (и своего народа, в случае неудачи).
После провала наступления об этих частях нигде не упоминалось. Кроме того, наступление поддерживали части двух соседних фронтов, так же понесших большие потери.
Общее, так и не названное действительное число участников этого наступления, превышало миллион человек. (В свидетельствах участников харьковского сражения, кроме трех основных армий, назывались 9-я, 54-я, 38-я армии, 103-я стрелковая дивизия, прибывшая из Самарканда, и другие.)
Все это гигантское войско, вся эта трудноисчислимая масса людей всего несколько дней тому назад представляла собой огромную силу. Ту силу, с помощью которой командование — во главе с маршалом Тимошенко — намеревалось «полностью и окончательно освободить от захватчиков всю Украину!..»
Теперь плененные, без толики своей вины униженные, отторгнутые и преданные анафеме, шли, изнывая от жажды и голода. Жители близлежащих деревень выходили к колонне, но их не подпускали близко. Тех, кто пытался передать или перекинуть кусок хлеба, картофелину или протянуть кружку воды, отгоняли прикладами. Если кто-то пытался выйти из строя, чтобы принять подаяние, тут же раздавался выстрел. Иногда как предупреждение, а иногда — без промаха, наповал.
Когда на пути встретился перелесок, двое из нашей колонны бросились в сторону, надеясь успеть добежать до него. Но пули настигли их раньше.
Время от времени выстрелы раздавались снова, оставляя на пути следования вехи-трупы. Убитых, на устрашение живым, не убирали. Пленных гнали безостановочно, не давая ни пить, ни есть. Только с наступлением сумерек была дана команда остановиться и сесть. Смертельно уставшие люди, как подкошенные, валились на землю и тут же засыпали. Те, кого команда застала в сырой низине, вынуждены были провести ночь в хлюпающей жиже, образовавшейся под ногами людской лавины. Вставать и сходить с места запрещалось.
Свободное копирование
