Плен - 1

4. Плен

Пришел в себя, когда танки и бронетранспортеры были уже рядом. Попытался подняться, но помешала резкая боль в ноге. Галифе на колене рассечены и пропитаны кровью. Ранение в колено. Как ни странно, при виде крови мысли снова приобрели ясность. С бронетранспортера уже кричали: «Рус, комм!»

Не обращая внимания на гитлеровцев, я начал вытаскивать из песка свой сапог, непонятно когда и как снявшийся с ноги. Ко мне подскочили двое. Один целил в голову, другой замахнулся автоматом. В голове шум. Все происходящее как будто наблюдаю со стороны. Все как бы происходит уже не со мной и кажется безразличным. Немцы увидели, что я ранен, подтащили меня к бронетранспортеру и бросили в кузов. Машина развернулась и двинулась в обратном направлении. Рядом конвоировали большую группу пленных. Затем в кузов бросили еще двоих раненых.

Тем временем бронетранспортер подъехал к месту, где уже было собрано множество пленных. Чуть в стороне от общей массы на земле лежали и сидели раненые. Туда же сгрузили и нас. Не надеясь на помощь, достал из кармана индивидуальный пакет и перевязал рану. Никто из раненых не кричал и не просил о помощи. Понимали безнадежность положения. Только слышались приглушенные стоны и часто повторяемое слово «пить».

Недалеко от меня, скорчившись, сидел солдат с распоротым животом. Он пытался затолкать обратно вылезавшие внутренности. Но их почему-то оказалось слишком много, и те, что не уместились в животе, он держал в руках, беспомощно озираясь по сторонам, не зная, что с ними делать. Очевидно, осколок только вспорол брюшину, не повредив ничего больше.

Рядом лежал пожилой солдат, тоже раненный в живот. Лицо его было желто-серым, как у покойника. Пуля, оставив на теле крохотное лиловое пятнышко, застряла внутри. Шансов выжить у него было немного.

Вокруг раненых вилось огромное количество мух и слепней. Особенно они досаждали тяжело раненным. Насекомые облепляли лица, набивались в рот, нос, в открытые раны. Один солдат еще пытался языком выталкивать мух изо рта. Они нехотя выбирались оттуда, но тут же забирались обратно. Вскоре и эти слабые движения языка прекратились... Отмучился солдат.

Раненые все прибывали. Их подвозили на крестьянских повозках, запряженных тощими лошадьми, вероятно, реквизированными у населения.

Но вот подъехало несколько легковых машин. Из них вышли щеголеватые самодовольные эсэсовские офицеры с кокардами в виде черепа на фуражках. Один из них, окинув взглядом огромную массу пленных и гору трофеев, сказал, обращаясь к остальным офицерам:

— Жаль, что маршал Тимошенко не присутствует при этом. В знак благодарности за такой весомый вклад в нашу победу фюрер зарезервировал для него рыцарский крест с дубовыми листьями!..

Я  готов был провалиться сквозь землю от стыда и позора. Был уверен, что маршал Тимошенко уже пустил себе пулю в лоб. Но, как выяснилось позднее, он не только не был разжалован, но оказался дважды Героем Советского Союза, и его имя было присвоено одной из военных академий!..