После того как сэр Редверс Буллер дотошливо расспросил меня о положении в Трансваале, а я описал ему все, что сумел рассмотреть через щелястый борт товарного вагона, он произнес:
— Вы хорошо поработали. Что мы можем для вас сделать?
Я сразу ответил, что хотел бы назначения в какую-нибудь нерегулярную часть, благо в них теперь не было недостатка. Генерал, с которым я не виделся с окончания нашего совместного плавания, но которого за четыре года службы в армии, конечно же, хорошо узнал, несколько растерялся и после весомой паузы спросил:
— А как же старина Бортвик? — Он имел в виду сэра Алджернона Бортвика, впоследствии лорда Гленеска, владельца «Морнинг пост».
Я ответил, что нанят в «Морнинг пост» военным корреспондентом, что это соглашение в силе и вряд ли может быть расторгнуто. Отсюда вытекал ряд проблем. В малых войнах предшествующих лет офицеры во время отпуска частенько работали военными корреспондентами, а то и вообще выступали в обеих ипостасях одновременно. В этом виделось вопиющее злоупотребление положением, бесспорно осуждаемое. Меня в первую голову крыли на все корки за мою двойную деятельность на индийской границе и на Ниле. После Нильской экспедиции Военное министерство решительно и окончательно запретило солдату выступать в роли корреспондента, а корреспонденту — в роли солдата. Отныне таково было незыблемое правило, и сэру Редверсу Буллеру, генерал-адъютанту с огромным стажем службы в Военном министерстве, человеку общественному, но вместе с тем вымуштрованному вояке, решение нарушить это правило ради меня — для кого оно, главным образом, и писалось — далось с величайшим трудом. Он дважды или трижды прошелся взад-вперед по комнате, сверля меня взглядом, и наконец сказал:
— Хорошо. Определим вас в полк Банго[1]. Подвизайтесь на двух фронтах. Но, — добавил он, — на нашем — бесплатно.
Я немедленно согласился на это нерегулярное предложение. И вот полюбуйтесь: я уже лейтенант Южноафриканской легкой кавалерии. Этот полк из шести эскадронов и семисот с лишним конников с подвижной пулеметной батареей был сформирован в Капской колонии полковником Джулианом Бингом, капитаном 10-го гусарского полка, от которого по праву ожидали многого. Он назначил меня младшим адъютантом и позволил делать все, что мне заблагорассудится, когда полк не участвует в сражении. Что может быть лучше? Я нашил на китель петлицы, увенчал шляпу пучком длинных перьев из хвоста сакабулы и зажил счастливейшей жизнью.
ЮАЛК входила в кавалерийскую бригаду лорда Дандональда, и из небольшой группы друзей-офицеров — создателей и командиров этой части — многие приобрели известность в Мировую войну. Бинг, Бердвуд и Хьюберт Гаф стали командующими армиями; Барнс, Солли Флад, Том Бриджис возглавляли дивизии. Бее время, пока в Натале шли бои, мы толклись у одних бивачных костров, спали под одними повозками и крепко сдружились. Солдатня была очень разношерстная, но в сражении лютая. ЮАЛК в основном состояла из южноафриканцев. Их дополняли сорвиголовы со всех концов света, в число коих затесался даже конфедерат из эпохи Гражданской войны в Америке. В Барнсовом эскадроне Имперской легкой кавалерии были «чужаки» с Рандских золотых приисков. Два эскадрона Натальских карабинеров и Торникрофтская конная пехота образовались из сноровистых фермеров и колонистов занятой провинции, а двумя ротами Британской конной пехоты могла бы гордиться и регулярная армия. Колонисты, особенно «чужаки» и жители Наталя, питали к врагам неприязнь, что у бывалых солдат считалось в те дни верхом непрофессионализма. А вообще все существовали душа в душу.
Свободное копирование
