Новые обитатели Йоханнесбурга (их называли «чужаками»), в основном британцы по крови, винили бурское правительство в невежестве и даже продажности и выражали недовольство тяжелыми и постоянно растущими налогами. Они подняли на щит старый лозунг: «Нет налогам без представительства». Они требовали права голоса. Но поскольку своим числом они смели бы бурский режим и вернули в британские руки бразды правления Трансваалем, которые Англия упустила в 1881-м, то их законные требования никак не могли быть удовлетворены.
Мистер Чемберлен и неотступно следовавший за ним лорд Солсбери встали на защиту «чужаков». На бумаге и при демократических намерениях их позиция была неоспорима. Но никакими резонными увещаниями никого не склонишь пожертвовать своей шкурой. Старожилы Трансвааля не собирались поступиться своей автономией или чувствительно ущемить ее ради новоселов, сколько их там ни явится и какую силу они ни возьмут. Они полагали, что налоги — лучшее средство держать их в подчинении. Если раздор перерастет в боевую схватку, президент Крюгер со товарищи не видели оснований, почему бы Европе не вмешаться на их стороне, а им самим не прибрать к рукам всю Южную Африку. Их позиция тоже была неслабая. Разве они не прошли насквозь саванну, уходя от британского правления, которое вечно лезло в их отношения с аборигенами и челядью. Если Англия заговорила языком «Бостонского чаепития»[1], то буры жили чувствами южных плантаторов накануне Гражданской войны в США. Длинная загребущая рука британского империализма, объявляли они, протягивается к их последнему убежищу; мистер же Чемберлен возражал: только из страха потерять возможность измываться над своими кафрами буры отказываются дать гражданские права современным производителям, которым они обязаны девятью десятыми своего национального богатства. Опасная коллизия!
Мистер Сесил Родс был председателем и создателем учрежденной королевским декретом Компании. В качестве премьер-министра Капской колонии он пользовался весомой голландской поддержкой. Управляющим у него был некий доктор Джеймсон. Джеймсон — человек сильный и порывистый — собрал в Мафекинге военный отряд из шестисот-семисот человек, чтобы в случае, если «чужаки» подымутся, как они не раз угрожали, завоевывать свои гражданские и политические свободы, быстрым маршем пройти сто пятьдесят миль от Мафекинга до Йоханнесбурга и остановить бессмысленное кровопролитие — с благословения мистера Родса и одобрения британского правительства. Одновременно в Йоханнесбурге вызрел самый настоящий заговор с целью силой вытребовать для «чужаков» права гражданства. В деньгах недостатка не было, поскольку в заговоре участвовали владельцы золотых приисков. Им сочувствовали, хотя и не слишком горячо, их служащие и йоханнесбуржцы неголландского происхождения, числом уже превосходившие народонаселение всего Трансвааля. Апрельским утром в Йоханнесбурге сформировалось временное правительство, и с семью сотнями кавалеристов и двумя пушками через вельд на столицу двинулся доктор Джеймсон.
Случившееся потрясло Европу и взбудоражило весь мир. Кайзер отправил президенту Крюгеру известную телеграмму и приказал германскому флоту, так кстати оказавшемуся рядом, десантироваться в Делагоа-Бей. Не было страны, где бы Великобританию не честили на все корки. Бурские коммандос, только и ждавшие сигнала, легко окружили доктора Джеймсона с его войском и после горячей схватки принудили сдаться. В то же время и такой же большой силой трансваальцы подавили мятеж в Йоханнесбурге и арестовали его предводителей и причастных к нему миллионеров. Едва новость о рейде доктора Джеймсона достигла Англии, британское правительство поспешило отмежеваться от его демарша. Сесил Родс лаконично высказался в Кейптауне: «Он испортил мне всю музыку». Лорд Солсбери пустил в ход всю свою терпеливую и могущественную дипломатию, чтобы умерить недовольство. Приговоренным к смерти йоханнесбургским главарям позволили откупиться за баснословные деньги. Ратников Джеймсона передали в руки британского правосудия, предводителя и его подручных судили и приговорили к двум годам тюрьмы.
Дабы определить меру ответственности мистера Чемберлена или мистера Родса, было учинено строгое расследование, направляемое либеральной партией. Расследование заняло много времени и в конечном счете не дало ясного ответа, и вся история постепенно заглохла, впрочем потянув за собой череду неприятных последствий. В глазах всего мира репутация Британии понесла тяжкий урон. Голландцы отстранили Сесила Родса от власти в Капской колонии. Телеграмму германского императора британцы восприняли как выражение враждебности и затаили обиду. Сам же император, сознавая свое бессилие перед британской морской мощью, задумался о создании германского флота. Политическая жизнь Южной Африки сбилась с мирного курса. Британские колонисты рассчитывали на поддержку имперского правительства; рассредоточенные по субконтиненту голландцы тянулись сплотиться под знаменами обеих бурских республик. После катастрофического фиаско британское правительство собиралось с силами; между тем Трансвааль давил «чужаков» налогами и на вырученные деньги всерьез вооружался. Стороны были накалены до предела, и их тяжба уже рассматривалась в высшей инстанции.
Свободное копирование
