На посту премьера хорошо осознал всю серьезность трудностей, связанных с организационной слабостью, беспомощностью демократического движения. При всей искренней и самоотверженной готовности значительной части демократов поддержать нелегкую политику 92-го года, их раздробленность и слабость резко снижали эффективность такой поддержки.
Лидеры, соревнующиеся между собой за влияние демократических групп, неоднократно предлагали мне включиться в политическую борьбу просили оказать им содействие. Все подобные предложения я отклонял, ссылаясь на то, что это не мое поле деятельности. Но готов был оказать содействие объединению как можно более широкого круга демократов. Особенно потребность в таком объединении возросла к весне 1993 года, когда началась подготовка к референдуму. Демократическим силам необходимо было добиться на нем победы.
Неоднократно собирались вместе. Иногда у Геннадия Бурбулиса, иногда у Аркадия Мурашева, у меня. Состав разный – Александр Яковлев, Гавриил Попов, Сергей Шахрай, Глеб Якунин, Лев Пономарев, Владимир Лысенко, Сергей Ковалев, Борис Золотухин, Анатолий Собчак, Сергей Юшенков, Михаил Полторанин. Обсуждали складывающееся положение, договаривались о координации действий. И каждый раз возникает тема – что делать после референдума? Есть общее широкое понимание того, что наиболее вероятным результатом кризиса власти неизбежно станут досрочные выборы осенью 93-го или, в крайнем случае, весной 94-го. Идти на такие выборы слабыми, организационно раздробленными предельно опасно. Отсюда постоянные дискуссии о том, как же добиться объединения демократов, как сформировать дееспособную демократическую организацию.
Суть проблемы. Действующие демократические структуры, и в первую очередь "Демроссия" в силу сложившихся внутри нее сложных отношений, вряд ли могут стать базой объединения. Вместе с тем любая попытка построить новую организацию – это неизбежно кризис организации существующей, новые и совершенно ненужные конфликты. Постепенно выкристаллизовываются два подхода: либо создание широкого предвыборного блока, без внутренней организационной структуры, объединяющего существующие группы, либо – новая организация, призванная заменить собой действующие. Наиболее энергичные сторонники первого варианта – лидеры "Демроссии" – Лев Пономарев, Глеб Якунин, Илья Заславский. Последовательные защитники второго – Геннадий Бурбулис, Аркадий Мурашев, Алексей Головков, люди, отношения которых с руководством "Демроссии" не сложились.
До конца весны – начала лета играю в этих переговорах скорее роль посредника, пытаюсь примирить как можно более широкий круг единомышленников, разделяющих общие стратегические программные положения, но отчужденных, на мой взгляд, мелочными, тактическими, иногда просто амбициозными соображениями. Пытаюсь всех со всеми мирить, вырабатывать компромиссные предложения, отводить ультиматумы. Лишь постепенно начинаю понимать, что логика развития событий подводит к совершенно непривычной для меня роли одного из лидеров российского демократического движения.
Работают факторы предшествующей моей политической невовлеченности, отсутствие за мной долгой истории взаимных претензий и обид прошлых лет. Демократы в 1992 году оказали поддержку нашему курсу. В апреле 1993 года на референдуме поддержали президента. В том числе сказали "да" по наиболее сложному второму вопросу – о поддержке нашей экономической политики. Я, как человек, отождествляющий собой эту политику, неожиданно оказываюсь одной из наименее конфликтных фигур демократической части политического спектра.
Роль демократического лидера для меня на редкость неудобна, внутренне не моя. Прекрасно отдаю себе отчет в своих слабостях как публичного политика, призванного агитировать, объяснять, выигрывать выборы. И вместе с тем, сознаю раздробленность и слабость демократических организаций. Те люди, которые поддерживали нас в 1992 году, имеют моральное право потребовать от меня отдачи. Сейчас им нужно мое имя, которое может помочь их объединению. Довольно долго размышляю над всем этим и в конце концов не решаюсь отказать им. Возможно, совершаю серьезную ошибку, все-таки делать лидером российских демократов человека, с именем которого для многих людей связаны потери и трудности, наверное, опасно.
К осени 1993 года пытаемся примирить демократов. Общий принцип – соединяем всех единомышленников, согласных в главном. И не берем в расчет тех, кто выдвигает ультимативные требования, настаивает на исключении из объединения той или другой демократической организации. В результате формируем включающий десятки демократических организаций широкий предвыборный блок "Выбор России".
В целом, надо признать, конструкция получается на редкость аморфной, лишенной организационной целостности. Конфликты в центре дополняются тяжелыми распрями на местах. Предвыборный штаб вынужден заниматься претензиями кандидатов в депутаты по одному и тому же округу, каждый из которых убежден, что он-то и есть подлинный представитель "Выбора России". Особенно усложняется ситуация после трагических октябрьских событий 1993 года.
Свободное копирование
