Враг не пройдет!

 Мы, советские конструкторы, все время думали о возможности нового нападения на нашу Родину. Мы готовились к этому неустанно, понимая, что рано или поздно наша страна будет ввергнута в жестокую битву.

    Мы внимательно следили за событиями первых дней войны. Немецко-фашистские орды нанесли удар неожиданно, из-за угла, напали, как бандиты в ночное время, вероломно нарушив договор. Воспользовавшись тем, что наши армии не были отмобилизованы, они оттеснили пограничные части и озверелой ордой ринулись на нашу родную землю.

    По первым же сводкам Совинформбюро мы поняли, что главной ударной силой немецко-фашистских войск были танки - множество бронированных чудовищ. Они вбивались клиньями в наши подразделения, рвались к Москве.

    Чтобы остановить врага, надо было остановить его танки, остановить бронированные армады.

    Это могли сделать противотанковые пушки, но их было мало, а наладить массовое производство пушек не так-то легко. Значит, нужно было немедленно изобрести легкое в производстве, дешевое и эффективное оружие. Этим оружием могло быть только противотанковое ружье.

    Я вызвал своего заместителя Н. А. Бугрова, и мы составили план по конструированию противотанкового ружья.

    Этот план предусматривал, что параллельно со мной будет конструировать ружье бригада, состоящая из инженеров Крекина и Дементьева, конструкторов - Гаранина и моего сына Владимира.

    В мастерскую доставили различные системы ружей, винтовок, винчестеров, карабинов, даже пулеметов. Анализируя их, конструкторы строили свои варианты, старались создать оригинальное и эффективное оружие.

    Среди этих систем оказалось и трофейное противотанковое ружье, доставленное с фронта. Конструкторы очень внимательно рассмотрели его и хотели услышать мое мнение.

    Ружье это скорей походило на пулемет или на мелкокалиберную пушку. Оно было громоздко, неуклюже и страшно тяжело.

    Подошел Бугров. Еще раз осмотрев ружье, он сказал:

    - С такой колодой немца не остановишь. А как вы думаете, Василий Алексеевич?

    - Что в нем правильно придумано, это длинный ствол,  - сказал я,  - ствол должен быть обязательно длинным. Но салазки, по которым он скользит,  - лишняя тяжесть, если их убрать, ружье будет вдвое легче.

    - На чем же тогда будет скользить ствол?  - спросил кто-то из конструкторов.

    - Вот об этом и следует подумать!

    - А как вы находите механизм?

    - Сложен,  - ответил я.  - Это ружье должно быть массовым, и устройство его нужно сделать предельно простым.

    Вернувшись к себе, я задумался над недостатками трофейного ружья и решил свою работу начать именно с того, чтобы в своей системе избежать этих недостатков.

    Скользящий ствол не новость! Его я делал больше тридцати лет назад в автомате Федорова, и здесь он подойдет. А вот салазки ни к чему. Салазки долой.

    Я ходил по кабинету и думал. Перебирал в памяти десятки, сотни различных примеров скольжения, начиная от коньков, и дошел до поршней и шатунов.

    Вот тут-то меня и осенила мысль: «А что если ствол спрятать в трубу? Даже не весь ствол, а лишь конец его? Даже и этого не надо. Укрепить внизу, параллельно стволу небольшой стержень и спрятать его в трубу. Мысль! Право, мысль!»

    Взглянул на часы. Было два часа ночи. Но я знал, что конструкторы работают или отдыхают там же, в мастерской.

    - Товарищи, я, кажется, кое-что придумал!

    Я рассказал им о пришедшей мне в голову мысли. Не в пример старому времени, я давно уже перестал работать в одиночку. Наоборот, я считал полезным обсудить свои замыслы с товарищами, коллективно все обдумать, обмозговать.

    Так получилось и на этот раз. По моему наброску инженеры сделали чертеж и передали в опытную мастерскую, чтобы там изготовили маленькую модель.

    Получив модель, мы стали просматривать детали. Наконец, все части ружья были продуманы и воплощены в чертеж.

    Теперь все зависело от мастерской: насколько хорошо и быстро она сумеет изготовить детали.

    А в мастерской положение было тяжелое. Многие опытные мастера ушли на фронт, их станки пустовали.

    Сводки Совинформбюро с каждым днем становились тревожней. Враг, очертя голову, рвался к Москве. По ночам над нашим городом кружили фашистские самолеты. Рабочие неделями не выходили из мастерской. Отработав одиннадцать - двенадцать часов, они поднимались на крышу мастерской и там несли боевые вахты у авиационных пушек и пулеметов.

    И наши конструкторы проявляли образцы трудового героизма. Многие из них спустились в опытную мастерскую и стали к станкам.

    На станках работали старший конструктор Гаранин, молодая чертежница Оля Быкова, мой сын Владимир и я сам.

    Детали тут же испытывались и собирались. Это позволило почти за три недели изготовить два образца созданного нами ружья.

    Мы принесли их наверх в кабинет и сравнили с трофейным ружьем.

    Они абсолютно не были похожи.

    - А ну, взвесьте их,  - распорядился Бугров.

    Трофейное весило 36 килограммов, а наше как раз вдвое легче. Это было большим преимуществом. Теперь волновало главное - боевые качества нашего ружья.

    Ружье направили на испытательную станцию и произвели пристрелку.

    В нем оказалось еще много недоделок, но молнией пролетел слух, что оно пробивает мощную броню.

    Это была победа. Бронебойщики, вооруженные нашими ружьями, насмерть станут на подступах к Москве, и враг не пройдет!