В воскресенье меня нарядили в пеструю ситцевую рубаху, в синий, перешитый из отцовского пиджак, обули в новые сапоги и отправили с бабушкой в церковь.
А на другой день отец, отпросившись с работы, сам стал собирать меня в школу.
- Что это волосы-то у тебя ершом торчат? Эх, не успел я постричь.
Мать смазала мне волосы деревянным маслом.
- Ну, сядем! - сказала бабушка.
Все сели и несколько секунд, посидели молча.
- Теперь с богом, - и бабушка осенила нас крестом.
С гордостью шел я по улице. Хотелось, чтобы мальчишки увидели мои сапожки и пиджак.
- Задаешь ли, по какой улице идем? - опросил отец.
- Знаю, по Курковой.
- То-то, по Курковой, а почему она Курковая?
- Не знаю!
- Потому, что на ней жили мастера, которые делали курки для ружей. Это было давно, может, лет сто назад, а может, и того больше. Рассказывают, что завод наш основал еще государь Петр Великий. Делал завод ружья для казны. Народу работало много, а мастерских было мало. Вот и сдавали работу на дом. Мастера, что делали курки, жили вот здесь, на этом месте, а те, что стволы делали, вот там, у реки, а те, что штыки, еще дальше. Со временем в этих местах улицы образовались. Их так и стали называть: Курковая, Ствольная, Штыковая. Понял теперь?
- Понял!
- Ну, вот и училище, - оказал отец, - шапку-то сними!
Я снял картуз и, увидев перед собой церковь, остановился.
- Чего стал?
- Да церковь.
- А вон во дворе и училище. Оно так и прозывается «При церкви пречистой на Хопре».
Сдав метрику и заплатив деньги вперед, отец отвел меня в класс:
- Сядь поближе, случайся, учись прилежно. Ученье-то денег стоит.
Но я и сам рвался к учению и за зиму научился довольно бойко читать, писать и считать.
Свободное копирование
