Покупка завода. Моя женитьба - 7

 Уход Б. В. Пиотровского и приглашение А. И. Иванова

В начале марта 1897 г. Б. В. Пиотровский телеграфировал нам в Москву, что едет к нам с отчетами и сметами. По приезде, передав нам эти бумаги и рассказав о киевских Контрактах, на которых он только что был, он затем, как вещь, не имеющую особого значения, сообщил, что получил блестящее предложение занять место администратора большого вновь открытого свеклосахарного завода в Саблино-Знаменском. Он принял это предложение, продолжал он, находя, что ему нетрудно будет совместить службу в Саблино-Знаменском с управлением Любимовкой. В Любимовке в качестве технического директора отлично управится Домбровский. Б. В. Пиотровский находил, что ему самому достаточно будет наезжать в Любимовку один раз в месяц, на что он уже испросил согласие правления Саблино-Знаменского товарищества. После нескольких минут неловкого молчания я сказал, что мы обсудим создавшееся положение и дадим свой ответ завтра. Б. В. Пиотровский побагровел, чопорно встал, холодно спросил, в котором часу завтра явиться, и удалился.

Не успел он скрыться за дверью, как Сережа с упреком спросил меня, почему я так сказал. Я ответил, что, считая предложение Б. В. Пиотровского неприемлемым, я все же не находил возможным отклонить его сразу, не сговорившись между собой. "Да разве можно всерьез принимать к обсуждению такие предложения!" -- воскликнул Сережа. Из нас двух он бывал обыкновенно более решительным, но и более осторожным. Я был очень доволен его настроением и ответил: "Ну будь покоен, он отлично понял наше отношение. Разве ты не заметил, как он рассердился!"

У нас не только не было никакого кандидата на должность директора, мы еще не имели никаких связей в сахарном мире и терялись, как приступить к поискам директора. Надо было готовиться ко всяким случайностям. А тут мои государственные экзамены, Сережины зачеты, моя женитьба! Самое простое и, пожалуй, самое благоразумное было бы предложить Домбровскому место уходящего Б. В. Пиотровского. Он знал завод, производил впечатление очень хорошее. Но ведь я знал его только по теоретическим разговорам в лаборатории. Каким он окажется администратором, хозяином? Притом комбинация с ним, предложенная Б. В. Пиотровским, быть может без сговора даже с Домбровским, как-то подрывала эту кандидатуру.

Конечно, слух об уходе Б. В. Пиотровского быстро разнесся по заводам, и мы стали получать предложения от ищущих занять его место лиц. Но они как-то мало нас удовлетворяли. Через А. В. Сперанского (химика) мы были знакомы с проф. химии в Харькове Владимиром Федоровичем Тимофеевым. Мы надеялись через него или знакомых ему профессоров Харьковского технологического института получить указания на подходящих для нас лиц. Кроме того, отец когда-то был знаком с Ник. Арт. Терещенко. Нам казалось, что этот состарившийся в сахарных делах человек не почтет за труд посоветовать нам подходящего человека. Так как среди лиц, предлагавших нам свою кандидатуру, был некто Б., ссылавшийся на то, что работал у Н. А. Терещенко, то мы решили съездить мне лично в Киев переговорить с Н. А. Терещенко, а оттуда проехать в Харьков к В. Ф. Тимофееву, которому А. В. Сперанский по нашей просьбе обстоятельно написал о нашем деле. Н. А. Терещенко принял меня очень радушно. Вспомнил отца и преподал советы матерого сахарника: "Б. можете взять. Он хоть не большого плавания делец, но на ваше маленькое дело годится. Говорю просто, хотя он мне и родня. Но вот главное. Кого бы вы ни взяли, всякий новый директор будет требовать перестроек на заводе. Любители они капитальные и не капитальные ремонты закатывать. Все это ни к чему. Никаких перестроек не давайте делать. Пусть себе сахар варят, это вам доход даст, а от ремонтов одни только убытки. Попомните мое слово. На службу берите, кто полюбится, но только чтоб без ремонтов".

Этот Б. показался мне, однако, таким серым, что я, ничего ему не обещав, уехал в Харьков к В. Ф. Тимофееву. Он свел меня с Иваном Адамовичем Красуским и Зубашевым (впоследствии директором Томского технологического института и членом Государственного Совета). Они отлично знали весь личный состав технических сил на заводах и всех выпущенных из института молодых технологов. Они прежде всего советовали не гнаться непременно за старыми опытными дельцами. Сахароварение уже не представляет собой искусства, передаваемого лишь на практике. Процессы изучены научно, и молодые образованные технологи в них лучше разбираются, чем практики, верящие в свои, им будто одним известные приемы. Желая рекомендовать нам директора с возможной осмотрительностью, мне предложили не волноваться и не торопиться, дать им время для наведения необходимых справок о некоторых из их учеников. С этим я уехал в Москву, а в конце апреля опять был в Харькове, чтобы уже окончательно остановиться на рекомендованном нам А. И. Иванове. Через несколько дней он был у нас в Москве, а 6 мая мы с ним прибыли в Любимовку принимать дело от Б. В. Пиотровского.

Приглашение на место такого бывалого дельца как Б. В. Пиотровский новичка "со школьной скамьи", не бывшего еще нигде в должности директора, вызвало целую сенсацию. Плантаторы решили, что завод не будет отремонтирован и не пойдет. Служащие и мастеровые один за другим заявляли, что по предложению Б. В. Пиотровского уходят в Саблино-Знаменское и спрашивали, кому сдать должность. Задерживать людей в таких случаях бывает бесполезно, и в день нашего с А. И. Ивановым приезда в Любимовку уже к 12 часам мы увидели, что остаемся с ним на заводе сам друг, если не считать сторожей да чернорабочих. Я понял, что старые, опытные дельцы умеют устраивать трюки. Чтобы соблюсти хотя бы видимость приемки дел от уходящих служащих, пришлось по телеграфу вызвать в Любимовку из Москвы нашего бухгалтера и просить В. С. Ижицкого прислать на завод несколько человек из экономии.

Встреча с Домбровским была для меня очень щекотлива. Он считал себя обиженным тем, что мы не пригласили его занять место директора. При директоре новичке он, человек со стажем, не считал возможным оставаться на службе в Любимовке. Но держал себя он очень хорошо. Не зная, откуда мы откопали А. И. Иванова, и, очевидно, думая, что тут какие-нибудь дружеские отношения, чуждые дела, замешаны, он, по-видимому, тоже склонен был ждать провала Любимовки. "Какое несчастное дело -- а какие чудные бураки! Как жалко!" -- сказал он мне во время нашего объяснения, показывая на ближайшую плантацию. Но опасения были напрасны. А. И. Иванов нисколько не терялся. Харьковские друзья поспешили рекомендовать сменных помощников, химика, механика. Шанявские рекомендовали бухгалтера Ф. И. Маркина. Понемногу стали притекать люди и на второстепенные должности. Не обнаруживая ни малейшей тревоги в столь необычных условиях, А. И. Иванов организовал целиком новый штат служащих, отремонтировал завод к сроку и прекрасно переработал бурак, дав очень удачный отчет по производству.

Много лет спустя мне пришлось встретиться с Б. В. Пиотровским. Я был членом правления Всероссийского общества сахарозаводчиков и в числе нескольких других был избран в депутаты к министру финансов по какому-то общему делу. Б. В. Пиотровский служил в Липовицком сахарном заводе. Ему по делу своего завода нужно было просить меня дать какие-то объяснения министру. Надо думать, ему было неловко.