* * *
На роль Макферсона Ромм собирался пригласить Михаила Федоровича Астангова. Думал, и все не решался. Ромму казалось, что Михаил Федорович слишком артистичен, благороден для Макферсона. В то же время он не видел в этой роли другого актера.
И вот, придя как-то утром в съемочную группу, Ромм «конфиденциально» сообщил, что на роль Макферсона будет пробоваться сам.
Проба была назначена на вечер того дня. Кроме оператора Бориса Волчка, на съемку были «допущены» второй режиссер Лев Аронович Инденбом и я.
Сцена выглядела так:
В кабинете Макферсона, в глубоком кожаном кресле, сидел невозмутимый Гарри Смит – Аксенов. Входил Макферсон
– Ромм. Одет он был подчеркнуто по-домашнему – без пиджака (хотя дело происходило в редакции), поверх белой, до блеска накрахмаленной рубашки с расстегнутым воротом, был одет жилет – темный, в широкую полоску. Это должно было выражать то ли пренебрежение шефа к провинившемуся сотруднику, то ли «дружественность» предстоящего разговора.
Ромм-Макферсон садился край массивного дубового
стола. Поджимал под себя правую ногу, свешивал левую и, прежде чем начать разговор, долго испытующе смотрел на Смита поверх очков…
Я невольно улыбнулся – уж очень он мне показался похожим на провинциального портного. Ромм заметил мою улыбку. Он подошел ко мне и резко сказал:
– Ну? Говори!
– Правду?
– Конечно.
– Вы больше похожи на старого еврея из Бердичева, чем на всемогущего газетного босса.
Инденбом, удивительно деликатный, бесконечно влюбленный в Ромма, старик, икнул от удивления:
– Как вы смеете, молодой человек…(он впервые назвал меня так). Это… это неслыханно…
– Портной из Бердичева, говоришь? – Ромм громко рассмеялся.
… После просмотра проб воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Михаил Ильич?
– А может, в том, что наш Макферсон похож на местечкового еврея есть свой смысл? – не сдавался Ромм, хотя, как мне показалось, он еще вчера решил не сниматься.
После паузы (тягостной для Инденбома) Ромм громко сказал:
– Передайте Астангову, пусть сообщит график занятости в театре.
Свободное копирование
