В конце 1942 года в Москве начала выходить газета «Рахва хяэль» («Голос народа») — орган ЦК КП(б) Эстонии. Редактором ее был мой старый друг Антон Вааранди. Председатель Президиума Верховного Совета ЭССР поэт Иоханнес Варес-Барбарус редактировал литературно-политический альманах «Сыясарв» («Боевой рог»). У нас на Урале, в Челябинске, на эстонском языке издавались «Последние известия Советского Информбюро», редактором их выпусков был А. Хаберман. Книги на эстонском языке выходили в Москве, Ленинграде и других городах.
ЦК КП(б) Эстонии неустанно руководил идеологической работой. Коммунист с 1920 года Э. Пялль стал секретарем ЦК по пропаганде и агитации; И. Кэбин возглавил отдел пропаганды и агитации ЦК.
А. Вааранди, П. Вихалем, П. Кээрдо, О. Сепре и я были утверждены внештатными лекторами Центрального Комитета Компартии Эстонии.
Нам приходилось часто бывать на призывных пунктах, в военкоматах, в эстонских национальных частях Красной Армии. Свои впечатления о посещении воинских частей я изложил тогда в статье «Посещение эстонских частей Красной Армии», которая была затем включена в сборник «Победа будет за нами», вышедший в Ленинграде в 1943 году. Приведу ее текст.
«Героическая Красная Армия в исторических битвах под Москвой развеяла миф о непобедимости фашистов. Это героическая Красная Армия уничтожила миллионы фашистских убийц и захватила бесчисленные трофеи. Недалек тот час, когда вся наша великая Родина снова будет свободна. Достижение этого требует упорной и жестокой борьбы, ибо враг знает — поражение равносильно для него гибели. И как смертельно раненный зверь, который особенно опасен, фашисты проявляют крайнюю жестокость и упорство перед своим концом.
Созданные по решению Государственного Комитета Обороны СССР эстонские части Красной Армии продолжают освободительную борьбу, которую эстонский народ начал совместно с Красной Армией на территории ЭССР в 1941 году. Тогда тысячи лучших сынов и дочерей эстонского народа добровольно вступили в истребительные батальоны и рабочие полки, чтобы изгнать вторгшегося врага. Перед превосходящими силами противника Красная Армия вынуждена была тогда отступать, но она отступала с боями, нанося врагу огромный урон. Битва при Кивилоо, битва под Тарту, бои за Таллин — во всех этих сражениях эстонские трудящиеся проявили исключительное мужество, отвагу, умение воевать. Позже, в боях под Порховом и Лугой, эстонские подразделения показали, что дух Лембиту воистину продолжает жить в его сынах, что ненависть к фашистским мерзавцам глубока и сильна…
Обязательные во всей Красной Армии чистота и порядок стоят на исключительной высоте и в эстонских частях. Территория вокруг жилых помещений украшена художественно выполненными лозунгами, нередко выложенными из зеленого дерна. Дорожки посыпаны песком, трава подстрижена. Все бойцы крепкие, стройные, высокие. Есть молодые призывники, но есть и постарше, прибывшие в порядке мобилизации. Здесь много бывших офицеров эстонской буржуазной армии. В Красной Армии они самоотверженно участвуют в борьбе против общего врага. Например, полковник Сауесэльг, который в старой армии находился на ответственном посту… В Красной Армии для них созданы исключительно хорошие условия, обращение учтивое, товарищеское. Общее величайшее желание — как можно скорее изгнать орды грабителей из пределов нашей великой Родины и уничтожить фашизм. Быстрее вернуться в родные края, узнать о родных, о своих семьях.
Здесь представители всех профессий из разных уголков Эстонии: этот плотный человек — малоземельный крестьянин из Вильяндиского уезда, член Верховного Совета ЭССР Абори. До армии он работал где-то в совхозе, выглядит он значительно более здоровым, чем, насколько помнится, был в Эстонии, весел и разговорчив. Включившись в беседу, он выражает уверенность, что фашизм рухнет: ведь противостоящие ему силы антифашистского фронта безграничны… Да и в своей семье он уверен:
— Они у меня молодцы, если не смогли оставаться на месте, то небось ушли в лес, в партизаны, бить фашистов и их прихвостней, — говорит он, а потом добавляет: — Но ничего, скоро мы их вызволим.
Я знал, что в бою это необходимо, и поэтому выполнял все вместе с молодыми, ничуть не отставал, — сообщает он не без гордости. Расставаясь с ним, думаю: этот человек в достижении своей цели будет упорен и непоколебим.
Молодых призывников много. Во время эвакуации из ЭССР фашисты бомбили их на море. Призывники своими глазами видели злодеяния фашистов и приходят в ярость, если кто-нибудь сомневается в правдивости их рассказов. Они жаждут вестей о родине. Я говорю им, как фашисты и их пособники разоряют страну, сколько отбирают в деревне продуктов сельского хозяйства. Мы приходим к единодушному мнению, что введенные оккупантами нормы поставок не только обрекают городское население на голод, но и сам крестьянин останется без хлеба, если будет выполнять эти нормы.
— Я не дам превратить себя в раба, — говорит молодой парень из Пярнуского уезда, сын крестьянина, — скорее, оставлю землю непаханной, чем стану немцев кормить.
— И вывезти из страны все тоже не дадим, — заявляем второй, боец-комсомолец. — Подорвать железнодорожный мост не просто, но можно так ловко все подготовить, что враг ничего не заметит, пока не полетит вверх тормашками. — Следует подробное объяснение, как это технически выполнить.
Встречаю бывших работников системы наркомата легкой промышленности — и из центрального аппарата, и с предприятий. Все веселы, рады, что могут принять активное участие в разгроме врага. Все воодушевлены одним желанием — как можно быстрее вернуться к той большой, интересной работе, которую прервало вторжение захватчиков. С большой сердечной теплотой смотрю я на этих мужественных, отважных людей: пережитые трудности лишь закалили их, превратив в подлинную опору советского строя. Вот молодой директор фабрики из Тарту Мэиэль. Два года назад он был простым рабочим-текстилыциком; ему, очевидно, и не снилось, что он будет руководить крупным предприятием. Целый год он работал на ответственном посту, рос с каждым днем, и теперь перед нами командир, которому можно доверить задание любой трудности: он его выполнит, даже если для этого придется пожертвовать своей жизнью.
Беседую с главным инженером одного главка, Кальманом. Он теперь командир моторизованной части. Лицо загорелое, движения резкие и скупые. Немногословен, целеустремлен. И желания у него немалые — вся часть должна сидеть на моторах, только тогда он успокоится! И орудие, на его взгляд, лишь тогда будет иметь подлинную ценность, если тащить его будет трактор. Я напоминаю ему про плохие дороги, в которых трактор увязнет, а лошади пройдут. Со своим делом он справляется хорошо, точен и находчив в поддержании порядка. В его мастерской образцовая чистота.
Беседую с шахтером-сланцевиком. Он сражался в истребительном батальоне, подробно рассказывает об этом, а также о том, что лишь при Советской власти почувствовал себя полноправным членом общества: работы было достаточно, можно было не бояться, что завтра останешься без хлеба, не надо было бродить в поисках работы. Да и зарплата была такая, какой в буржуазное время нельзя было добиться даже самой удачной забастовкой. И все это наше советское правительство осуществило само, без просьб, без забастовок… Дома отдыха, клубы — грустно становится, как вспомнишь обо всем утраченном! — кто в прежнее время мог мечтать об этом? Кабы дали еще хоть годик поработать, какая замечательная жизнь была бы!
— Вышибем фашистов из своей республики, — сразу же утешает он себя, — и снова начнем трудиться. — Он спрашивает, куда эвакуировано оборудование сланцеперегонных заводов, как скоро удастся снова пустить их в ход. Перед расставанием он показывает мне свой новехонький миномет, которым явно гордится и с помощью которого надеется отправить на тот свет не одну дюжину фашистов.
Меня знакомят с молодым майором артиллеристом Паулем. Звание майора он получил в Красной Армии; у него за спиной боевое прошлое: его зенитные орудия сбили 27 вражеских самолетов! Пауль представлен к ордену. Он сдержанно рассказывает о жизни на фронте, которую никак нельзя сравнить с тыловой.
„Скорее бы опять на передовую!“ — так думает не он один, а вся его команда…
С комиссаром мы обсуждаем трудности рождения и роста части. Их много, пришлось немало поработать, чтобы за короткий срок сформировать из весьма разношерстной массы часть Красной Армии, проникнутую единым боевым духом, крепкую в военном и политическом отношении. Но тот, кто теперь увидит людей в строю, на учениях или в часы отдыха в клубе, на вечере художественной самодеятельности, тот не может не признать, что эта работа принесла хорошие плоды, что новые части смело продолжают лучшие традиции гражданской войны, основы которых были заложены еще двадцать четыре года назад эстонскими стрелковыми полками на Урале и берегах Волги. Я покидаю Еоинскне подразделения с твердым убеждением, что здесь в лице молодых воинов растут и закаляются основные и ведущие кадры общественной жизни Эстонской ССР…»
Наряду с этой работой, как главной, приходилось много заниматься организационными делами, решать, самые разнообразные вопросы жизни эвакуированных, разбросанных по всему Советскому Союзу. В Свердловской и Челябинской областях были созданы школы для эвакуированных. Там, где детей было меньше, работали группы с эстонским языком преподавания.
Уже в ходе войны мы думали о подготовке кадров для восстановления хозяйства республики. Помогали эвакуированным из Эстонии студентам поступить в высшие учебные заведения в тылу, размещали технические кадры в ряде учреждений в качестве стажеров. Этой работой занимался непосредственно тогдашний заместитель председателя Совета Народных Комиссаров ЭССР А. Кресс.
Все мы уделяли много внимания агитационно-массовой работе. Я систематически сотрудничал в газетах и на радио. Успешно был проведен среди эвакуированных сбор денег на постройку эскадрильи военных самолетов «Тазуя» и танковой колонны «Советская Эстония». Эскадрилью самолетов и танковую колонну торжественно передали представителям соответствующих воинских соединений Красной Армии, в руках которых они превратились в грозную ударную силу. Вспоминаются волнующие сцены, когда вносившие в фонд обороны выражали ненависть к фашистским грабителям и убийцам, которые, так же, как их предки, германские псы-рыцари, грабили нашу землю.
Можно твердо сказать, что советский патриотизм вдохновлял и бойцов на фронтах, и тружеников тыла отдавать все для победы.
Свободное копирование
