Лондонский трактат восстановил мирные отношения с Турцией, но не разрешил балканского кризиса, который только перешел из одной опасной фазы в другую. Победители ссорились из-за добычи, и, так как договором 1912 года и Сербия и Болгария обязались все возникающие по поводу его применения спорные вопросы представлять на решение России, Сазонов и предложил обоим правительствам исполнить это обязательство. Он был уверен, что Сербия не примет посредничества, основанного на строгом применении договора, что вызовет непременно решение в пользу Болгарии. Поэтому, признавая, что притязания Болгарии в Македонии имеют этнографические и географические основания, он все же посоветовал ей сделать некоторые уступки. Не получая удовлетворительного ответа ни от одного из правительств, император в начале июня обратился к королям Сербии и Болгарии со строгой телеграммой, выражая удивление по поводу того, что до сих пор нет никакого ответа на его предложение о созыве в Петербурге конференции четырех союзников премьеров, и предупреждая их, что, в случае если они начнут братоубийственную войну, Россия сохранит за собой полную свободу действий, каков бы ни был исход конфликта.
Ответ короля Петра был более или менее удовлетворителен, хотя он и настаивал, что требования Сербии не могут быть ограничены договором 1912 года. Но король Фердинанд ответил только, что он уже прибегал к посредничеству России, и что Сербия пытается лишить Болгарию плодов ее побед. 25 июня болгарский посол уведомил Сазонова, что его правительство может принять посредничество только на основе договора 1912 года, и что, кроме того, оно решило отозвать своего посла из Белграда. В Петербурге это сочли равносильным объявлению войны и изменой славянскому делу. Россия формально отказалась от договора 1912 года, которым она гарантировала неприкосновенность болгарской территории против покушений со стороны Румынии. Несколько дней спустя болгарское правительство приняло посредничество России, не настаивая на своих прежних условиях, но в последний момент выезд болгарских депутатов в Петербург был отменен, а 29 июня генерал Савов издал приказ о наступлении по всей линии.
В русских военных кругах первоначально господствовало мнение, что болгары достаточно сильны, чтобы справиться с соединенными армиями Греции и Сербии, и хотя такой результат был бы выгоден тем, что устранял бы всякую опасность австрийского вмешательства, перспектива слишком сильной Болгарии вызывала известные опасения, тем более, что она совершенно игнорировала желания и советы России. Как император, так и Сазонов милостиво выслушали принца Николая греческого, который приехал в Петербург со специальной целью просить Россию оказать давление в Бухаресте в пользу вмешательства Румынии в грядущую войну. Поэтому просьба о помощи, с которой Болгария обратилась к России, не была выслушана, и вместо того, чтобы оказать сдерживающее влияние на Румынию, Россия косвенным образом толкала ее к войне. Между императором и королем Карлом произошел обмен дружеских посланий, в которых отмечалась общность интересов России и Румынии.
Хотя с самого начала Россия заняла эту позицию в надежде на поддержание мира, все же она не оставляла мысли о том, чтобы ослабить Австрию, оторвав Румынию от Тройственного Союза, и не дать Болгарии установить свою гегемонию на Балканах. Она не сделала ни малейшей попытки остановить Румынию при занятии ею линии Туртукай - Балчик, а наступление Румынии на Софию лишило Болгарию всякой возможности восстановления первоначального положения. По условиям Бухарестского договора, подписанного 10 августа 1913 г., Македония была разделена между Сербией и Грецией, а Болгария уступила Румынии около 8.000 кв. километров своей территории. По первоначальному плану русского правительства мирный договор, составленный одними воюющими сторонами, должен был быть подвергнут рассмотрению держав; но всякая мысль о пересмотре Бухарестского договора исчезла после опубликования телеграммы, в которой император Вильгельм поздравлял короля Карла с результатами его мудрой .и достойной государственного ума политики.
Свободное копирование
