Вступительные экзамены
Это было необычное лето, лето 1965 года. Позади 11 лет учебы в средней школе моего родного поселка Херпучи, аттестат зрелости, в котором всего 3 четверки, остальные пятерки. Неплохая характеристика, где перечислены все мои достоинства – и хорошая учеба, активное участие в общественной жизни школы – игра в школьном духовом оркестре, многочисленные победы на школьных и районных спортивных соревнованиях. У выпускников школ с такими характеристиками с удовольствием брали документы в любой институт города Хабаровска, где я собирался учиться. Но вот в какой ВУЗ подавать документы, я не знал. Можно было бы подать документы на факультет физвоспитания педагогического института, и никаких проблем с поступлением не было бы. Но мои родители, учителя с большим стажем, зная мои способности и черты характера, отговорили поступать туда. Оставалось три – институт железнодорожного транспорта, который закончил мой дядя Витя, политехнический и медицинский. Но заниматься всю жизнь железяками, а до этого изучать сопромат и делать чертежи, у меня желания не было. Впрочем, я и не знал, что за профессия такая – инженер. Также очень мало представлял и профессию врача, будучи мало болеющим в старших классах юношей благодаря занятиям спортом. Но надо было решать, и срочно. Ведь в разные институты сдавались экзамены по разным предметам, и надо был учить их из школьной программы.
Все решил случай. Как-то, когда мы пошли с моим дядей Володей, всего на 1 год старше меня, вечером на танцы в Дом культуры «Строитель», встретили одноклассника Володи, Юру Дудника. Если Володя не смог годом раньше сдавать вступительные экзамены в политехнический институт из-за болезни, то Дудник сдавал, но не прошел по конкурсу в медицинский, и год проработал санитаром в анатомке института. Мы разговорились, он, узнав, что я колеблюсь, в какой институт подавать документы, тут же посоветовал подавать в медицинский. Но когда я стал высказывать сомнения, мол, там же придется иметь дело с трупами, костями и т.д., Юрка предложил мне пройти тест на профпригодность. Мол, я покажу тебе нашу анатомку с её запахом формалина, с трупами, и если ты не упадешь в обморок, можешь подавать документы в мединститут. На том мы и порешили.
Через день или два мы вместе с Володей зашли в корпус Хабаровского медицинского института на площади Ленина. Я впервые в тот день прошел через двери этого учебного заведения, которому в тот год исполнилось 35 лет. Спросили на вахте, как пройти в анатомку, нам показали, куда следует идти. Было начало июля месяца. Почти все работники института были в отпусках, так что нам какое-то время пришлось потыкать в запертые двери, прежде чем мы нашли нужную дверь, где было написано «лаборантская». Там мы и обнаружили Юрку, который читал какую-то книгу. Он взял ключи и повел нас в другую комнату.
Сразу скажу, неприятный запах, которым нас встретил первый этаж института, шел из этой комнаты. На нескольких столах с металлическими поверхностями лежали голые трупы, в огромных чанах плавали тоже трупы без головы и конечностей, почему-то раздувшиеся. Юрка следил за нашей реакцией. Моему дяде при первом взгляде на эту картину стало плохо, и он присел на стул у двери, и дальше не сделал ни шагу. Я же вместе с Юркой обошел всё довольно большое помещение. Да, картина была неприятной, еще больше не нравился запах формалина, но если это всё самое страшное, что надо мне испытать, чтобы стать врачом, но «не так страшен черт, как его малюют».
Мы вышли в коридор, и т Дудник сказал:
- Подходишь. Подавай документы в институт. Но учти, у нас конкурс самый большой в городе был всегда, и думаю, так будет и в этом году.
Узнав, что я почти медалист, подбодрил:
- Тогда что тебе волноваться. Главное, получить хорошие оценки по физике и химии как профилирующих предметах, а сочинение можно и на тройку написать.
В то лето мы с моей мамой и младшим братом Витей рано приехали в Хабаровск, в самом начале июля, как только у мамы начался отпуск. Отец остался в поселке следить за тем, как будут делать ремонт его школы, в которой он был директором. А у мамы была путевка на курорт Дарасун в Забайкалье, куда мы с Володей и провожали маму на железнодорожном вокзале. Уже в вагоне на её вопрос:
- Так куда будешь поступать, Саша?
Я ответил, что в медицинский. Мама заохала:
- Да там же кровь, кал, моча, а ты брезгливый. Тряпку мокрую двумя пальцами берешь.
Узнав, что я прошел тестирование, и Вовкин одноклассник дал добро на поступление (естественно, все это было рассказано с юмором), мама сказала, что профессия врача не самая плохая, главное, стать хорошим специалистом, и тебя будут уважать больные. С тем она и уехала.
А я на следующий день сдал документы в приемную комиссию ХГМИ и, по возвращению в дом бабушки с дедушкой под Хабаровском, сел за учебники по физике и химии. Добираться до центра города, где находится институт, и проводятся подготовительные занятия, мне было полтора часа в один конец, поэтому я решил не тратить это время попусту и не стал даже записываться на подготовительные курсы. Читал школьные учебники, вспоминая то, что хорошо знал и до этого, освежая свою память. По школьной привычке занимался 45 минут, потом четверть часа отдыхал. Но не сидел на стуле, а прыгал, имитируя нападающий удар в волейболе. Я от природы обладал хорошей прыгучестью, мне казалось, что этого достаточно для нападающего в волейболе, но, посмотрев на игру лучших волейболистов края, понял, что мне надо переучиваться играть в нападении, прыгать с разбега, тогда прыжок будет выше.
Рядом я сараем у дома бабушки росло дерево. Вот я и стал доставать до веток, прыгая с разбега, стараясь достать ветку все выше и выше. Но не только прыгал, но и занимался с отягощениями, для этого нацепил на неровный деревянный брусок шестерни, найденные около кузницы в поселке. А по вечерам мы с Володей шли играть в волейбол на площадку в соседнюю Ильинку, поселок за городом. Так проходил дни за днем. В очередной поездке в институт я узнал расписание экзаменов.
Для меня первым была физика. Предмет этот я знал хорошо, так что ответил на все вопросы экзаменатора и получил пятерку. Именно во время сдачи этого экзамены произошел забавный случай. Я сидел за столом перед экзаменатором, он на минутку отошел, и я огляделся по сторонам. Рядом со мной сидела девочка, которая уже закончила отвечать и на моих глазах ушла. Но когда я, ответив на вопросы, собрался уходить, увидел, что она снова сидит на том же месте. Меня это удивило. Но я не знал, что это были две близняшки, сестры Лукаш, одна из которых, Лена, училась со мной в одной группе.
Получив за первый экзамен отлично, я приободрился. В общем, я и химию в программе школы знал отлично, хотя у меня в аттестате стояла четверка. Но эта оценка была снижена мне за инцидент на уроке незадолго до конца школы. Химию я знал хорошо, был победителем районной Олимпиады, поэтому всякие опыты делал очень быстро. Сидел с парнем за последним столом в классе химии, в самом углу. И мы стали с моим напарником играть в карты, которые я сделал сам, разрезав таблицу Менделеева. Увлеклись и не заметили, как подошла учительница химии Маслакова, очень уж принципиальная. Она выгнала нас с урока и пообещала не допустить до экзаменов. И хотя я претендовал за серебряную медаль, с ней никто не захотел связываться. До экзаменов меня допустили, конечно, но итоговую оценку снизили на балл.
О том, что моя оценка в аттестате была занижена, показал экзамен по химии при поступлении в институт. Я уже не так волновался, как на экзамене по физике, и поэтому спокойно ответил на все вопросы в билете и дополнительные, который задал экзаменатор. Еще одна пятерка появилась в моей зачетке. Кстати, я совершенно забыл, куда нам ставили оценки во время экзаменов, хоть убейте. По-моему, был какой-то отдельный листок. Но какая разница, куда поставили пятерку, главное, поставили. Теперь оставался еще один экзамен – сочинение.
К окончанию школы мои знания по литературе улучшились, я это знал. Мне не доставило труда хорошо написать сочинение за 11-й класс, и потом на выпускном экзамене. «Четыре» - за грамотность и «пять» - за раскрытие темы и изложение материала – именно так были оценены два моих последних школьных сочинения. Я не брал свободную тему, а писал по произведениям из школьной программы. Обладая неплохой памятью и весьма недурственно владея письменным языком, я не писал черновики, а сразу набело, лишь хорошо продумав план сочинения. Поэтому, написав сочинение, я мог не торопясь проверить текст на предмет грамматических ошибок. В принципе их и не было, я старался употреблять только хорошо знакомые мне слова, разве что кое-где ошибался с запятыми и другими знаками препинания.
Ко времени последнего экзамена – сочинения - вернулась с курорта моя мама. Она решила встретиться со мной после экзамена, и мы вместе с ней должны были сходить в кино. Я знал, что на сочинение давалось три часа, поэтому мама должна была приехать к 12 часам дня к институту. Я уехал на экзамен в полном спокойствии, за сочинение я не волновался, уж четверку мне точно должны поставить. Нас посадили в лекционном зале института, раздали пронумерованные листы для сочинения и пару-тройку листов для черновика. На доске были написаны три темы для сочинения, одна свободная, одна на тему русского произведение 19-го века и одно по произведению советского периода. Я взялся писать на последнюю тему. До сих пор не могу вспомнить, на каком экзамене я писал про «Молодую гвардию», а где – про Павку Корчагина. Это были две темы моих последних сочинений, но в какой последовательности, не могу сказать. Со мной рядом сидела девушка Валя Вилкова, она тоже поступила и мы с ней познакомились в колхозе на уборке картофеля. Когда я сказал, что получил за сочинение «пятерку», она не поверила. Написать без черновика убористым почерком так много и не сделать ошибок?
Через два часа я исписал своим бисерным почерком все выданные нам листы для сочинения, проверил на раз, и решил прогуляться на свежем воздухе. Такое было возможно в тот год. Вышел из института, и вдруг увидел на скамейке свою маму. Она приехала раньше времени и теперь сидела на скамейке у института и отчаянно волновалась. Увидев меня, всполошилась. Узнав, в чем дело, постаралась отправить меня побыстрее в аудиторию, но я не торопился. Когда вернулся, все проверил и сдал сочинение, было еще 11 часов 30 минут. Пришлось мне снова выслушивать замечания от мамы за то, что я раньше времени вышел с экзамена.
Узнать, что я получил за сочинение, можно было только через день. Вы понимаете волнения матери, когда сын сдает экзамены в институт. Что, как, какая оценка? Сейчас, в век сплошной мобильной телефонизации, это не проблема. А тогда узнать, что поставили сыну за экзамен, можно было от него лично, телефона в квартире бабушки с дедушкой не было. Поэтому мама не выдержала ожидания и поехала вместе со мной.
В фойе института стояло несколько стендов, на которые вывешивали листки с оценками за сочинение. Причем, если сочинение писалось давно, они убирались на один стенд и вешались один листок на другой. А вот за последние дни висели на нескольких стендах целыми полотнищами. У стендов толпились абитуриенты. С некоторыми трудностями я нашел на листке свою фамилию и инициалы. Как я и думал – «отл.» В тот год я оказался единственный юноша, который получил пятерки по всем экзаменам. Это сказала дама, которая представляла меня ректору Нечепаеву Серафиму Карповичу при зачислении через несколько дней. А пока я обрадовал этим известием маму, вместе с ней - папу, позвонив ему на работу. Все позади, я студент лечебного факультета медицинского институт.
А что сочинение играет роль при поступлении, я узнал через полгода. Со мной в комнате студенческого общежития жил Вадим Гондуренко. Он поступил на третий год. Первый раз он получил две пятерки по физике и химии и кол за сочинение. На следующий год за сочинение была двойка, и лишь на третий раз получилось удовлетворительно.
В своих мемуарах «Воспоминания дальневосточника» я писал о поступлении в Хабаровский медицинский институт, но не так подробно, как на этот раз. Считаю, что и выпускные экзамены по окончанию средней школы, и вступительные в специальные учебные заведения – это тот рубеж, который бывает у каждого человека, если только он неисправимый лентяй. Я к таковым себя не причисляю, поэтому и сделал первый и весьма уверенный шаг в овладении профессии врача, очень нужной для человечества. В этом мне не раз приходилось убеждаться.
