Свет отлетевших дней книга 2 гл. 5
Гости из Америки на празднике Тбилисоба
На другой день в лаборатории всех интересовали американцы и что сегодня в программе у них, кто-то посоветовал повести их на праздник Тбилисоба.
Идея понравилась. Сообразив, что американцев можно отвести на Тбилисоба автобусом, который их возил в Мцхета, и заодно узнать, где празднуют Тбилисоба в администрации гостинцы.
Когда автобус подъехал, я уже знал, где празднуют Тбилисоба и договорился с администрацией академии, что шофер отвезёт нас на Тбилисоба.
По дороге на Тбилисоба я спросил, сидящего рядом со мной Олега какое впечатление оставило у американцев посещение Мцхета и Джвари.
– Насколько я понял, – начал Олег, – их в кафедральном патриаршем храме – Светицховели (дословно животворящий столп) особенно заинтересовали фрески под куполом XVII века, эпизоды которых повествуют о принятии христианства Грузией. А с высоты грузинского монастыря Джвари их поразила планировка Светицховели – пространственный образ креста, создаваемый направленными по четырём сторонам света плечами. А меня поразил разговор американцев у доски с датой начала и конца создания монастыря 586/7 и 604/5 гг. Один другому говорит: «Ты представляешь, они это построили, когда нас ещё не было».
Подъехав к древней площади Рике, которая превратилась в живой этнографический музей под открытым небом, наполненный радостью детей и взрослых.
Отцы и дедушки, унесённые детской радостью, в своё детство, веселились так, будто не была прожита долгая и не всегда веселая жизнь. Будто не была утрачена детская непосредственность восприятия окружающего мира.
И как можно не радоваться, услышав мелодии дудок и шарманок, скрипу старинной арбы и крикам осликов, лениво бредущих с перекинутыми через спины хурджинами. Можно полюбоваться изделиями народного творчества и купить их — отливающие матовой чернью керамические кувшины и настенные тарелки, валянные из шерсти ковры и знаменитую чеканку, женские сканные украшения...
На древнюю площадь Рике горожане, конечно, пришли семьями, с детьми. Да и в каком другом месте можно показать ребятам выросшую за несколько дней «деревню», в которой ни один дом не похож на другой. Тут жилища, характерные для всех уголков Грузии и рачинская ода, и осетинская сакля, и сванская башня…
Радушные хозяева угощают взрослых молодым вином и шашлыком, а детей одаряют виноградом, мандаринами, яблоками, грушами, персиками, от которых ломятся корзины и телеги.
И вот в эту безоглядную полную радости и веселья атмосферу окунулись американцы. Стоило подойти им к любой ограде отделяющей один уголок Грузии от другого, как радушные хозяева упрашивали зайти к ним, хоть бы на минутку. А стоило им узнать, что это гости из Америки, то вырваться из их гостеприимных объятий было весьма не просто.
Когда мы уже собрались, уходит, я обратил внимание, что среди нас нет граждан Америки, греков по происхождения – Алексис Адамиди и его жена Барбара. Нашёл я их недалеко от плетеной ограды кахетинского дворика.
– Алексис вы потеряли группу? – поинтересовался я, хотя чувствовал, что эта не причина. Видно они шли вслед за нами, но почему-то остановились.
– Нет! Меня покорили Грузины не только гостеприимством, и радушие… Здесь мясо жарится на углях из виноградной лозы и сбрызгивается белым вином. Этот запах напомнил мне моё детство. Я родился в деревне Эмбона, Греции. Родители переехали в Америку. Мне было десять лет. Помню запах местные таверны, из которых доносились ароматы жареного мяса, тушеных овощей, благоухания пряностей… радость гостью… веселье…
– Уже поздно, все устали, а завтра я обязательно приду с вами сюда, нам есть ещё что смотреть.
Медленно мы пошли к поджидающей нас группе.
По дороге в гостиницу я предложил: так как Тбилисоба длится только два дня, поэтому я бы предложил отдохнуть, а к часам семи, отправится бродить по старому Тбилиси. Там благодаря архитектуре лабиринтов улочек Старого города встреча с героями полотен Пиросмани и Гудиашвили – балагурами-кинто, произведёт на вас иное впечатление чем…
– А кто такие кинто?
– Кинто – торговцы, чаще всего торговали зеленью, на поясе у них висит лёгкий красный платок (в танце "Кинтаури" мужчины танцуют с платками по звуки дудуки).
– А кто они по национальности? Ведь в Тбилиси, насколько я знаю,
проживают армяне, айсоры, азербайджанцы, курды, – поинтересовался Олег.
– Так уж сложилось, что сословие торговцев армян дореволюционного Тифлиса, настолько воспринималось грузинами за своё родное, что сегодня почти никто из грузин уже и не помнит ни об этнической принадлежности кинто, ни об их танцах (шалахо – кинтаури) и музыке.
– Я видел картины Гудиашвили. Там много кинто и карачохел, а чем они отличаются внешне
– Одежда Кинто включает в себя рубашку, шаровары заправленные в носки, кепку с маленьким козырьком, пояс и красный платок для танца. Кинто - мелкие торговцы, представители армянского населения дореволюционного Тбилиси. С помощью танца Кинто, веселья и озорства продавали товары, разнося их на деревянном подносе, на голове, громко рекламировали свой товар и настойчиво предлагали покупателям.
– А Карачохели тогда кто?
– Карачохели (азерб. "гара чухалы" – одетый в черную чуху или черкеску) представляли собой известную субкультуру Тифлиса, в основном были из числа ремесленников. Отличительной чертой карачохел были "рыцарский" кодекс поведения (джаванмерди, перс. отважный юноша), философский взгляд на жизнь, склонность к поэзии и пению. Важным атрибутом одежды кроме черной шерстяной чухы и островерхой папахи являлся дорогой серебряный пояс поверх архалухи (азерб. "архалыг" – рубашка на крючках или пуговицах) который считался неким гарантированным вознаграждением за достойные похороны владельца на случай его внезапной смерти (похожий мотив – золотые серьги у пиратов).
Карачохели в Тифлисе были противопоставлены другой не менее известной субкультурой – кинто.
– Да город был многонациональным, а были районы, где преобладал один язык?
– Как утверждают старожилы, в Сололаки говорят по-армянски, в Вере – по-грузински, на Дворцовой площади – по-русски, на турецком майдане – по-персидски, в Киричной – по-немецки, на Авлабаре – по-авлабарски!..
Свободное копирование
