Возвращение
Открылась дорога домой. Куда и когда? Многие эвакуированные, даже не дожидаясь конца войны (когда все уже было ясно и Германия была обречена), стали разъезжаться «по домам».
Нам же с мамой уезжать обратно в Турбов не имело смысла: никого и ничего у нас там не было. И мама решила ехать в Чернигов, куда уже вернулась её тети Оля и Маня Майденберг с семьями. Мы получили их согласие и вызов на работу для мамы (без этого выезд не разрешался).
И здесь я совершил существенную жизненную ошибку: в мае 1945 года оставил школу, когда до окончания 8-го класса оставалось немногим более месяца. Не помню, что ускорило наш отъезд: болезнь мамы, предположение что приедем в Чернигов до конца учебного года и успею окончить восьмой класс, безропотное согласие мамы на мои уговоры (отец, будь он жив, наверное, не допустил бы этого), желание быстрее закончить нашу военную узбекскую эпопею? А может быть сознание того, что у меня «в запасе» был год ( в то время в первый класс средней школы поступали в восемь лет, а меня приняли в семь - в 1936 году).
Да и, вообще, годы меня тогда (как и всякого подростка) мало беспокоили: подумаешь- времени навалом!
Мы оформили все документы, закончили «дела» и двинулись в дорогу.
Первая неожиданность встретила нас в Намангане на вокзале: там оказалась масса отъезжающих в многодневной очереди на выезд.
Около двух недель провели мы на вокзале, сидя на заплеванном полу, в антисанитарных условиях, в окружении толп возвращающихся беженцев.
И наконец, в один прекрасный день подошла очередь, мы сели в общий пассажирский вагон, забитый до отказа (даже на багажных полках расположились пассажиры) и уехали из Узбекистана навсегда.
Свободное копирование
