Memuarist » Members » Otto_Bismark » Северогерманский союз - 1

Северогерманский союз - 1

01.08.1866
Берлин, Германия, Германия

Глава двадцать первая

СЕВЕРОГЕРМАНСКИЙ СОЮЗ

Внешне я занят был в Берлине взаимоотношениями Пруссии с вновь приобретенными провинциями[1] и прочими северогерманскими государствами, по существу же настроениями иностранных держав, взвешивая, какова будет их возможная позиция по отношению к нам. Наше внутреннее положение представлялось мне, да вероятно и всякому, временным, незрелым. Влияние расширения Пруссии и предстоявших переговоров о Северогерманском союзе[2] и его конституции приводило к тому, что наше внутреннее развитие казалось чем-то столь же неустановившимся, какими были тогда и наши взаимоотношения с германскими и внегерманскими государствами в силу европейской ситуации, при которой война была прервана. Я был твердо уверен, что на пути к нашему дальнейшему национальному развитию как интенсивному, так и экстенсивному -- по ту сторону Майна, неизбежно придется вести войну с Францией и что в нашей внутренней и внешней политике мы ни при каких условиях не должны упускать из виду этой возможности. Луи-Наполеон не только не видел никакой опасности для Франции в некотором расширении Пруссии в северной Германии, но считал это даже средством против объединения и национального развития Германии. Он полагал, что ее непрусские составные части будут тогда тем сильнее ощущать потребность в защите Франции. У него были связанные с Рейнским союзом реминисценции, и он стремился воспрепятствовать развитию в направлении единой Германии. Он думал, что это ему по силам, так как не знал национального настроения того времени и судил о положении вещей по своим южногерманским школьным воспоминаниям[3] и по дипломатическим донесениям, которые основывались лишь на министерских и спорадически-династических настроениях. Я был убежден, что они утратят свое значение; исходил я из того, что единая Германия -- лишь вопрос времени и что Северогерманский союз только первый этап на пути к его разрешению, но что вместе с тем не следует слишком рано пытаться вводить в надлежащие рамки враждебное отношение Франции и, быть может, России, стремление Австрии к реваншу за 1866 г. и прусско-династический партикуляризм короля. Я не сомневался, что германо-французскую войну придется вести до того, как осуществится построение единой Германии. Отсрочить эту войну до того момента, когда наша армия окрепнет в результате распространения прусского военного законодательства[4] не только на Ганновер, Гессен и Гольштейн, но и на южногерманские государства, как я тогда уже мог рассчитывать на основании связей с ними[5], -- эта мысль владела мною в то время. Учитывая успехи французов в Крымской войне[6] и в Италии[7], я преувеличивал опасность войны с Францией. Я представлял себе, что Франция в состоянии выставить большее количество войска и что порядок, организация и искусство вождения войск стоят там выше, нежели это оказалось в 1870 г. Храбрость французского солдата, подъем национального духа и оскорбленное тщеславие доказали в полной мере, что они именно таковы, как я и ожидал встретить в случае германского нашествия на Францию, исходя из опыта событий 1814 и 1792 гг.[8] и войны за испанское наследство в начале прошлого столетия[9], когда вторжение неприятельских войск неизбежно вызывало явления, напоминающие потревоженный муравейник. Легкой я себе французскую войну не представлял никогда, совершенно независимо от таких союзников, которых Франция могла обрести в австрийском стремлении к реваншу и в русской потребности в равновесии. Мои попытки оттянуть эту войну до тех пор, пока результаты нашего военного законодательства и нашей системы военного обучения не распространились полностью на все нестаропрусские части страны[10], была, следовательно, вполне естественной, и эта цель далеко еще не была достигнута в 1867 г., когда возник Люксембургский вопрос[11]. Каждый год отсрочки войны увеличивал нашу армию более чем на 100 тысяч обученных солдат[12]. Как в вопросе об индемнитете[13] -- по отношению к королю, так и в конституционном вопросе -- в прусском ландтаге я вынужден был, однако, демонстрировать перед заграницей полное национальное единение и отсутствие каких-либо наличных или предстоящих затруднений со стороны нашего внутреннего положения, тем более, что нельзя было учесть, кто будет союзником Франции в войне против нас. Переговоры и попытки к сближению, между Францией и Австрией в Зальцбурге[14] и других местах вскоре после 1866 г., могли, под руководством господина фон Бейста, увенчаться успехом, и уже само по себе приглашение этого озлобленного саксонского министра в руководители венской политики[15] приводило к заключению, что она вступит на путь реванша.

Поведения Италии после проявленной ею по отношению к Наполеону уступчивости, которую мы наблюдали в 1866 г., нельзя было предвидеть, поскольку имело место французское давление. Генерал Говоне испугался, когда во время переговоров с ним в Берлине весной 1866 г.[16] я выразил пожелание, чтобы он запросил свое правительство, можно ли, даже вопреки недовольству Наполеона, рассчитывать на верность Италии заключенному договору. Он сказал, что подобный запрос в тот же день был бы протелеграфирован в Париж с просьбой указать, "что следует ответить?" Судя по тому, как держала себя Италия во время войны, я не мог рассчитывать на ее общественное мнение как на надежную опору не только из-за личной дружбы Виктора-Эммануила к Луи-Наполеону, но и в соответствии с симпатиями, возвещенными Гарибальди от имени общественного мнения Италии. Не только по моим спасениям, но и с точки зрения общественного мнения Европы союз Италии с Францией и Австрией не представлял собой ничего невероятного[17].

От России едва ли можно было ожидать активной поддержки подобной коалиции. Дружественное влияние в отношении России, которое я имел возможность оказывать во время Крымской войны на решения Фридриха-Вильгельма IV[18], снискало мне благоволение императора Александра, и его доверие ко мне возросло в бытность мою посланником в Петербурге[19]. Но воздействие дружественных чувств императора к королю Вильгельму и благодарности за нашу политику в польском вопросе в 1863 г.[20] начало тем временем уравновешиваться в тамошнем кабинете под руководством Горчакова сомнениями относительно того, насколько полезно для России столь значительное усиление Пруссии. Если верно сообщение, сделанное Друэн де Люисом графу Фицтуму фон Экштедт*[21], то Горчаков предлагал в июле 1866 г. императору Наполеону совместно протестовать против уничтожения Германского союза, но получил отказ. Будучи застигнут врасплох, император Александр после миссии Мантейфеля[22] принял в общем и obiter [на ходу; не вникая в подробности] результат никольс бургских прелиминариев; ненависть к Австрии, овладевшая со времени Крымской войны русским "обществом", нашла первоначально удовлетворение в поражениях Австрии; но этому настроению противостояли интересы России, связанные с влиянием царя в Германии и с угрозой этому влиянию со стороны Франции.

Я допускал, правда, что в борьбе с коалицией, которую Франция могла бы образовать против нас, мы могли бы рассчитывать на русскую поддержку; однако, лишь в том случае, если бы мы имели несчастье потерпеть поражения, в результате чего в более определенной форме встал бы вопрос, может ли Россия допустить соседство победоносной франко-австрийской коалиции на своих польских границах. Неудобство подобного соседства увеличилось бы, возможно, еще более, если бы вместо враждебного Ватикану итальянского королевства[23] само папство стало бы третьим членом коалиции двух католических великих держав. Но до наступления -- в результате прусских поражений -- подобной опасности я считал вероятным, что Россия была бы непрочь и во всяком случае не помешала бы, если бы превосходящая нас в количественном отношении коалиция держав разбавила наше вино 1866 г.

Со стороны Англии мы не могли ожидать активной поддержки против императора Наполеона, хотя английская политика и нуждается в сильной дружественной континентальной державе с многочисленными батальонами и удовлетворяла эту потребность, поочередно сближаясь при Питтах -- отце и сыне -- с Пруссией, потом -- с Австрией[24], при Пальмерстоне же -- до испанских браков, а затем вновь при Кларендоне -- с Францией[25]. Потребностью английской политики было: либо entante cordiale [сердечное согласие] с Францией, либо обладание сильным союзником против французской враждебности. Англия готова согласиться на то, чтобы более сильная Германо-Пруссия заменила Австрию, и при ситуации осенью 1866 г. мы во всяком случае могли рассчитывать с ее стороны на платоническое доброжелательство и на нравоучительные газетные статьи; но ее теоретические симпатии едва ли превратились бы в активную поддержку на море и суше. События 1870 г. доказали, что я был прав в своей оценке Англии. С готовностью, для нас во всяком случае неприятной, в Лондоне приняли на себя защиту интересов Франции в Северной Германии и во время войны ни разу не скомпрометировали себя ради нас настолько, чтобы поставить под угрозу дружбу с Францией; напротив.

[1] 131 В результате австро-прусской войны 1866 г. к Пруссии были присоединены королевство Ганноверское, курфюршество Гессен-Кас сельское, великое герцогство Нассау, вольный город Франкфуртна-Майне и, отныне полностью, Шлезвиг-Гольштейн. Незначительные территории уступили Пруссии Бавария и Гессен-Дармштадт. После этих присоединений территория Пруссии достигла 347,5 тысячи квадратных километров с 24 миллионами населения.

[2] 132 Северогерманский союз (Der Norddeutsche Bund) -- союзное государство, созданное Пруссией после победоносной войны с Австрией в 1866 г. Образованный 10 августа 1866 г. в составе 22 германских государств Северогерманский союз представлял собой важный этап на пути к воссоединению Германии под гегемонией Пруссии. Конституция Северогерманского союза, предоставлявшая Пруссии ведущую роль в Союзе, послужила впоследствии образцом для выработки конституции Германской империи, с образованием которой (1871) Союз прекратил свое существование.

[3] 133 Луи-Наполеон (Наполеон III) учился несколько лет в гимназии в баварском городе Аугсбурге. Его мать, королева голландская Гортензия Богарнэ, разойдясь с мужем, жила в Швейцарии, а сына поселила в Аугсбурге, где жил ее брат Евгений Богарнэ, женившийся на баварской принцессе.

[4] 134 Прусское военное законодательство тем отличалось от военных законодательств других германских государств, что в Пруссии законом 1814 г. была установлена воинская повинность. С тех пор всеобщая воинская повинность служила основой комплектования прусской армии. В отличие от практиковавшихся тогда найма или принудительной вербовки этот способ комплектования гарантировал регулярное ежегодное пополнение войск.

[5] 135 Южногерманские государства -- Бавария, Баден, Вюртемберг и Гессен-Дармштадт остались вне союза, сформировавшегося только как союз северогерманских государств. Тем не менее Бисмарк сразу же заключил с каждым из них тайный оборонительно-наступательный союз.

[6] 136 Крымская война -- центральная кампания Восточной войны 1853--1856 гг. между Россией, с одной стороны, и Англией, Францией, Сардинией и Турцией -- с другой. Закончилась поражением России и Парижским миром 1856 г.

[7] 137 Т. е. во время войны 1859 г., обычно называемой австро-итальянской, в которой большое участие принимали французские войска.

[8] 138 Имеется в виду вторжение войск Пруссии и Австрии на территорию революционной Франции в 1792 г. и наполеоновской Франции в 1814 г., когда коалиция европейских государств завершила борьбу против Наполеона.

[9] 139 Война за испанское наследство -- война, ведшаяся в начале XVIII в. коалицией европейских государств во главе с Англией и Австрией, против Франции и Испании в связи с тем, что в 1700 г. окончила свое существование династия испанских Габсбургов и возник спор о наследовании испанской короны. Война за испанское наследство закончилась мирными договорами в Утрехте (1713) и в Раштадте (1714). В войне в числе прочих участвовали: курфюрст бранденбургский, получивший после войны титул короля Пруссии, и известный австрийский полководец Евгений Савойский. В ходе войны военные действия временами велись на французской территории.

[10] 140 Т. е. присоединенные к Пруссии после войны с Австрией в 1866 г.

[11] 141 С 1839 г. половина великого герцогства Люксембург принадлежала Бельгии, а другой половиной управлял король Нидерландов, бывший одновременно и великим герцогом люксембургским. Вместе с тем герцогство входило в Германский союз до 1866 г. После уничтожения Германского союза Франция обратилась к королю Нидерландов с предложением о продаже ей Люксембурга. Однако против этого решительно запротестовала Пруссия. Конфликт между Пруссией и Францией грозил вылиться в войну. Конференция великих держав в Лондоне в 1867 г. объявила вечный нейтралитет Люксембурга.

[12] 142 За счет призыва военнообязанных очередного возраста.

[13] 143 Индемнитет-акт, освобождающий от ответственности за какоелибо действие, совершенное в нарушение законов. Здесь речь идет об индемнитете со стороны прусского ландтага, освобождавшем прусское правительство от ответственности за безбюджетное расходование средств на перевооружение, реорганизацию и увеличение армии. Именно вопрос о расходах на армию, в которых ландтаг в 1862 г. отказал и продолжал в течение четырех лет отказывать правительству Бисмарка, и послужил причиной так называемого "конституционного конфликта" 1862--1866 гг. Этот конфликт был закончен в 1866 г. После того, как реорганизованная прусская армия одержала победу над Австрией, ландтаг принял решение об индемнитете.

[14] 144 Одним из шагов, предпринятых австрийским императором ФранцемИосифом для того, чтобы с помощью Франции добиться у Пруссии реванша за разгром в 1866 г., была встреча с французским императором Наполеоном III в Зальцбурге (город в Австрии) 16--23 августа 1867 г.

[15] 145 Барон фон Бейст перешел в октябре 1866 г. с саксонской службы на австрийскую в качестве министра иностранных дел. После отставки Белькреди 7 февраля 1867 г. он стал австрийским министромпрезидентом и руководил политикой Австрии (с 23 июня 1867 г. -- с титулом государственного канцлера) до 8 ноября 1871 г. (Прим. нем. изд.)

[16] 146 Итальянский генерал Джузепе Говоне был командирован в Берлин в марте 1866 г. якобы для изучения прусской системы фортификации, а на самом деле для заключения оборонительного и наступательного договора против Австрии, который и был подписан 8 апреля 1866 г.

[17] 147 Упреки Бисмарка по адресу Италии объясняются тем, что, несмотря на соблюдение ею договора от 8 апреля 1866 г., которым Италия обязалась выступить против Австрии, как только это сделает Пруссия, Италия все же продолжала поддерживать контакт с Наполеоном III. Французский император накануне и во время войны вел секретные переговоры с Австрией по поводу Венецианской области. Предполагая получить от Австрии эту итальянскую область и передать ее Италии, он рассчитывал склонить Австрию к сепаратному соглашению с Италией и оторвать Италию от прусской политики. Италия соблюдала условия договора с Пруссией: она не прекратила военных действий и не заключила сепаратного мира с Австрией даже тогда, когда Наполеон прямо предложил Италии получить Венецию. Напротив, Пруссия в нарушение договора, без ведома Италии заключила перемирие в Никольсбурге и мир в Праге, не считаясь с тем, что итальянские притязания на Триест и Триент не были удовлетворены.

[18] 148 Во время Восточной войны 1853--1856 гг. Пруссия, несмотря на свои дружеские отношения с Россией, не оказала ей активной поддержки. Однако Бисмарк оказал ценную услугу России тем, что использовал против Австрии договор Пруссии с Австрией от 20 апреля 1854 г., который, по замыслу Австрии, должен был быть направлен как раз против России. Пруссия, не желая усиления Австрии, сначала затягивала подписание договора, а затем превратила его по существу в чисто оборонительный, сделав оговорку, что помощь будет ею оказана только в том случае, если будут задеты "общегерманские интересы"; таким образом, повод не мог быть найден в балканских делах. Несмотря на то, что договор облегчил выступление Австрии против России по вопросу о дунайских княжествах Молдавии и Валахии (откуда Россия была вынуждена вывести летом 1854 г. свои войска), конечный результат договора был таков, что он оказался помехой государствам, воевавшим против России: он сорвал французские военные планы переброски войск на Дунай через территории немецких государств.

[19] 149 Бисмарк был прусским посланником в России в 1859--1862 гг.

[20] 150 Имеется в виду так называемая конвенция Альвенслебена.

[21] 151 London, Gastein und Sadowa, Stuttgart 1890, S. 248.

[22] 152 Барон Эдвин-Карл Мантейфель (1809--1885) -- прусский генералфельдмаршал, в августе 1866 г. был командирован в Петербург со специальной миссией убедить русское правительство в целесообразности и необходимости переустройства Германского союза.

[23] 153 Завершившийся в 60-е годы XIX в. процесс воссоединения Италии происходил в напряженной борьбе молодого итальянского королевства против римского папы (Ватикана), претендовавшего на светскую власть.

[24] 154 Питт-отец, или Вильям Питт Старший, граф Чатам (1708--1778), английский государственный деятель, в 1756--1761 гг. (с небольшими перерывами) был фактическим премьером, находясь во главе военного ведомства и ведомства иностранных дел. В происходившей в это время Семилетней войне (1756--1763) Питт Старший использовал прусские военные силы в борьбе против Франции. Сын Питта -- также Вильям, известный под именем Питта Младшего (1759--1806), с 1783 г. (с перерывом в 1801--1804 гг.) занимал до самой смерти пост премьера. Он вел ожесточенную борьбу против революционной и наполеоновской Франции; под его руководством была создана в 1805 г. так называемая Третья коалиция держав, в состав которой вошла и Австрия.

[25] 155 Виконт Генри-Джордж Палъмерстон (1784--1865) неоднократно занимал пост министра иностранных дел Великобритании: в 1830--1834, 1835--1841 и 1846--1851 гг. Граф Джордж Вильям Кларендон (1800--1870) был английским министром иностранных дел в 1853--1858 гг., т. е. во время Восточной войны 1853--1856 гг., в которой Англия и Франция выступали в качестве союзников. В этот период Пальмерстон был премьером (1855--1858). В 1846 г. отношения между Англией и Францией охладели из-за вопроса о заключавшихся в этом году браках испанской королевы Изабеллы и ее сестры -- инфанты Луизы-Фернанды. В результате этих браков были заинтересованы все европейские дворы. Англия выдвигала в качестве претендента на руку королевы испанской Леопольда Саксен-Кобургского, двоюродного брата принца Альберта, супруга английской королевы Виктории. Франция же настаивала на том, чтобы будущий супруг Изабеллы был избран из принцев Бурбонского дома. В затянувшихся переговорах выдвигался ряд сложных комбинаций. В конце концов Изабелла вступила в брак со своим двоюродным братом -- Франциском Ассизским, герцогом Кадисским, а Луиза-Фернанда -- с герцогом Антуаном Монпансье, сыном французского короля Луи-Филиппа.

27.02.2023 в 20:35