Обретенное лето. 9-е августа
В этот день в Москве было пасмурно и прохладно, с неба моросила какая-то мерзость. Что и говорить, денек был самый что ни на есть отходный. Дабы как-то раскрасить его и заодно ознаменовать начало похода, мы собрались в нашей штаб-квартире у Гали Какуриной. Организаторы постарались на совесть и помимо обязательного в таких случаях зелья зажарили две утки и еще что-то. Но я, прокантовавшись на даче со сборами и прощаниями, опоздал на какой-то час и появился лишь к шапочному разбору. Правда, кусок утки мне все же оставили.
Пришли еще какие-то неведомые мне провожающие, все пили за наш успех, за хорошую погоду и еще за что-то. А наш командор оперативно сбегал в сберкассу, которая по счастью находилась в том же подъезде, и перевел на аккредитив какую-то внушительную сумму. Вернулся с сияющей физиономией и целой кучей ценных бумаг. Его видавшая виды полевая сумка вмещала всю походную канцелярию: там были "маршрутные документы" в виде карт, кроков, статьи из "Науки и жизни", а также явки и пароли на все случаи жизни. Пожалуй, эта полевушка была самой большой нашей ценностью.
Ребята, пришедшие раньше меня, уже успели аккуратно уложить свои рюкзаки, оставался только один мой. Шмотки, предназначенные для укладки в него, грудой валялись на полу и их количество повергло меня в ужас. Однако, оправившись от потрясения, я приступил к укладке - делать-то все равно нечего! - и вскоре с помощью Божьей (и добровольных помощников) запихнули все. Мой видавший виды рюкзачок давно не вмещал такого количества разнообразных предметов - от резиновых сапог до охотничьего ружья. Вообще, экипированы мы отлично: аптечка, снасти для рыбной ловли и охоты, компас, ватерпас, барометр и прочее. Все мы в штормовках, которые девочки заблаговременно постирали и заштопали.
Здесь же меня познакомили еще с двумя членами экспедиции, о которых я до этого только слышал, и то немного.
Эти двое были Слава (Станислав) Мирошниченко и Лена (впоследствии Ёлка) Ипатова. О Славе по всей Москве и далеко за ее пределами ходит рыбацкая слава. Говорили, что он лавливал форель на Оке, пиранью на Шексне, а один раз даже поймал маленькую рыбку- "топорик", которую до него только однажды в 1786-м году поймал не то Пржевальский, не то Ливингстон.
Его речь до предела насыщена рыболовецкими терминами, в которых мы, непосвященные, долго путались и лишь к концу похода как-то стали разбираться во всех этих спиннингах, блеснах "Канадах" и "Тимофеевках", мормышках и прочих пешнях.
Что касается Лены, то она единственная иногородняя среди нас, к тому же самая маленькая и родом из Киева, где заканчивает КИСИ (инженерно-строительный), обучаясь на архитектора. В походе ей уготована должность художницы, с которой она справлялась отменно, и даже одна из ее работ была взята на выставку в Петрозаводске. Но об этом в свое время.
Между тем настал час Большого Отхода. Мы вышли на улицу и для начала все вместе сфотографировались на долгую (а может быть и вечную) память на лавочке, которая была кем-то поставлена специально для таких случаев. А затем нетвердой походкой, пошатываясь под тяжестью рюкзаков, потянулись к метро "Щелковская". В Москве совсем посмурнело и будет так, похоже, еще долго.
Там, куда мы уходим, вряд ли будет много тепла и солнца, но все же столицу покидали почти охотно - уж больно безрадостная настала погодка.
На вокзале провожающих еще добавилось, пришли какие-то развеселые девочки, их было трое все похожи друг на друга и еще на трех поросят из сказки. Все нам немного завидуют, а мы щедры и всем предлагаем ехать с нами.
Однако, поезд Москва - Никель потихоньку тронулся, провожающие постепенно отстают, и мы проходим в свое купе. Вагон хоть и общий, но устроились мы неплохо :одно "купе" целиком наше. Народа немного. Кроме нас, едут еще две группы, представитель одной из них заимствует у меня кружку. Сначала мне ее отдают, но потом берут снова и на этот раз отдавать уже не торопятся, приходится идти и изымать самому.
Времени до отбоя еще достаточно и мы для начала сыграли в какую-то бесконечную карточную игру со множеством хитроумных правил. Я играю в нее впервые, а поэтому в результате оказываюсь в большом проигрыше.
Затем отгадываем кроссворд из "Вечёрки". Сначала дело идет легко и в какой-то момент нам кажется, что отгадаем все слова и пошлем ответ в редакцию.Но потом дело застопорилось и в результате пять слов так и остались неизвестными. Не хватило интеллекта.
Между тем проехали Тверь (тогда еще Калинин) и Вышний Волочёк. В последнем вышла небольшая несогласованность: наши курильщики (Митрич, Славка и Галя) задержались в тамбуре, а в это время по вагонам разносят молоко в пакетах. Девчонки, оставшиеся в купе, купили двенадцать штук, по два на брата. Когда же появились остальные, то в недоумении воззрились на стол, а мы точно так же на них. Дело в том, что и они подсуетились и тоже приобрели двенадцать пакетов. Всего двадцать четыре, впору хоть продавать, да кто их купит.
Но делать нечего - захлебываемся, но пьем. Вскоре весь пол в купе и столик залиты этим самым молоком. После этого нам ничего не остается, как укладываться спать, что и делаем. Занимаем три вторых и три третьих полки. После нас - хоть потоп!
