* * *
Суренко выслушал взволнованный рассказ Мельникова об аресте старой француженки и задумался.
— Не похоже, чтобы тут пахло политикой, — сказал он наконец. — Содержат ее в участке в общей, а не в одиночке; далее, обрати внимание, обыск делал полицейский, а не жандармский офицер. Тут, брат, что-то не так!
Словом, насколько понял Яша, мучившая его мысль, что из-за него арестовали мадам де Перль, вызывала большое сомнение.
— Что и говорить, один экземпляр «Правды» для нас теперь безвозвратно потерян, — вздохнул Суренко. — Но, кажется, нового полицеймейстера заинтересовало в комнате старухи что-то совсем другое… Ты Федяева знаешь? Сидел по делу Совета рабочих депутатов, слесарь… Жена его служит горничной в гостинице.
— Степановна? — оживился Яша. — Как же, знаю.
— Ну, так вот, сходи к ним на дом, расспроси ее. Может быть, она что-нибудь поняла во всей этой странной истории.
Яша не застал Степановну дома… На свою беду, она сразу же заподозрила какую-то связь между пропажей золотого клада и странным поведением полицеймейстера. Возможно даже, что она кое-что заметила в то утро, когда он воровски шмыгнул из номера мадам де Перль к себе. Словом, Степановна заявила в полицию на фон Эксе.
Пристав Шумейко внимательно выслушал ее и задумчиво сказал:
— Это твой муженек участвовал в беспорядках в девятьсот пятом? Как же, помню…
— Он тоже доси вас вспоминает, — ответила, вздохнув, Степановна.
После паузы пристав вежливо спросил:
— А не вы ли, почтенная, сами и стащили золото госпожи де Перль? Сознавайтесь!
Степановну посадили.
Свободное копирование
