Карсун - 3

Позади городской управы, но фасадом на улицу Ульянова, стояло здание женской гимназии. В наше время в нём размещалось сельское профессионально-техническое училище(СПТУ). Проходя мимо, я всегда обращал внимание на него. Небольшое, но какое изящное здание! Сколько на нём украшений! Это прямо-таки какая-то бомбоньерка! Ведь здание строилось для девочек, и архитектор не поскупился на бантики, кружева, оборки и прочие прелести. Какой контраст по сравнению с построенной в 20-х годах рядом средней школой! Огромный 3-х этажный абсолютно плоский параллелепипед без каких-либо излишеств! Рабоче-крестьянская власть уважала монументальность, а на красоту то ли не имела средств, то ли считала излишним проявления тонкости вкуса и изящества формы. К сожалению, я так и не вошёл внутрь этой каменной шкатулки. Там, наверное, тоже было когда-то красиво. Но могу предположить, что курсанты СПТУ, этот дикий необузданный народ из близлежащих сёл и деревень, отъявленные двоечники и хулиганы в своих школах, привели внутренние помещения в соответствие с своим представлением свободы и красоты. Теперь в этом здании находится Карсунский технологический техникум, а чему там учат – не знаю…

Как и положено Городской управе, она знаменовала собой административный центр Карсуна. Но всю центральную часть купеческого города  Карсуна занимала торговля. В первой половине 19 века вплотную к Городской управе по проекту известного архитектора Коринфского были построены торговые ряды. Они украшают Карсун до сих пор. В 60-е годы уже 20-ого века в них располагались продуктовые  и промтоварные магазины, молочный магазин. От торговых рядов отходил ряд отдельно стоящих 1-о и 2-х этажных зданий тоже торгового назначения: «дежурный магазин», книжный магазин, хлебный магазин. Напротив «дежурного» магазина стояло здание, в котором торговали мясом. А напротив книжного магазина стоял киоск «Союзпечать». Эти два объекта – книжный магазин и киоск –стали для меня объектами самого пристального внимания. Не имея в кармане ни копейки, я тем не менее подолгу простаивал у прилавка книжного магазина, жадными глазами рассматривая корешки книг на полках. Народ жил бедно, денег хватало только на самое необходимое, и мода на книги ещё не пришла. Полки магазина могли поразить любого нынешнего книголюба. Собрания сочинений русских и зарубежных классиков, энциклопедии, отдельные издания занимали всю широкую и высокую стенку позади прилавка. На прилавке лежали всевозможные географические карты и атласы. Всё это стоило копейки, но и этих денег у населения не хватало. Наша соседка по Первомайской улице тётя Люба Шалтаева то и дело прибегала к нам занимать три рубля до получки при непьющем и работающем муже. В этом старом книжном магазине мне удалось, сэкономив деньги на пирожках, однажды купить карту Европы, которая долго потом висела на стенке нашей веранды. Это была в то время моя единственная покупка.

Насмотревшись на книги, я переходил дорогу и останавливался у киоска. Через его стеклянные стенки я долго глазел на всевозможные журналы, писчие принадлежности и прочие мелочи. Так расширялся мой кругозор. Мой новый приятель Вовка Земсков познакомил меня с журналом «Искатель», который также продавался в киосках «Союзпечать». Не поев два или три дня коржики в школьном буфете, я сэкономил нужную сумму и купил в киоске один номер «Искателя». Моя домашняя библиотека начала своё существование именно с «Искателя»…

Рядом с книжным магазином стояло одноэтажное кирпичное здание, в котором торговали хлебом. Сюда мы с Сашей, вместе и поодиночке, каждый день бегали за хлебом по поручению мамы. Сюда я приходил ранним утром, часов в пять или шесть, летом 1963 года, чтобы занять очередь за хлебом. Хлеба в тот год в стране катастрофически не хватало в результате какой-то авантюры Никиты Хрущёва. Выстояв несколько часов в очереди и дождавшись привоза хлеба, мы покупали несколько саек и буханку белого или чёрного хлеба. Мы все любили эти самые сайки, о существовании которых узнали только при переезде в Карсун. Очень вкусные были сайки!..

Торговый центр старого купеческого уездного города Карсун не мог обойтись без ресторана. Это было большое одноэтажное деревянное здание, поставленное на кирпичный цокольный этаж полуподвального типа. В этом полуподвале располагался кулинарный магазин. В нём же торговали мороженым, вкус которого я впервые узнал здесь же. За счёт цокольного этажа ресторан казался мне высоким и величественным зданием. В ресторан вела высокая деревянная лестница. Только однажды в сопровождении кого-то из взрослых родственников, приехавших к нам в гости, я поднялся по этой лестнице и вошёл в зал ресторана. Он меня поразил. Большая светлая комната с множеством столов, накрытых белыми скатертями. На столах стояли приборы со специями. Нам подали две бутылки лимонада (дело было летом, стояла жара и хотелось пить). Я с удовольствием выпил стакан лимонада, а вот кто меня тогда угощал им – не помню.

Зачем я всё это пишу? Потому, что это был для меня новый мир, совсем не похожий на Потьму. В Потьме была тишина, речка, горы, лес, роднички, керосиновые лампы, соломенные крыши, лапти, бани в огородах, топившиеся по-чёрному, соха во дворе у дедушки, свинарник за околицей, куда мы бегали смотреть пиявок, плававших в большом цементном корыте с водой, водяная мельница с мельником Потехиным, большая навозная куча у дедушки на «задах» с её незабываемым острым ароматом. В Карсуне же ничего этого не было. Зато в каждом доме и на уличных столбах горели электрические лампочки (в Карсуне на реке Барыш стояла ГРЭС – государственная районная электрическая станция). Дома на улице Первомайской были новые и все под железной крышей. Множество магазинов и больших каменных зданий, многолюдность торгового центра, особенно по воскресеньям, открыли мне дверь в какой-то иной, большой мир, совсем не похожий на маленький и уютный мир моего детства в Потьме. Пассажирская автостанция предполагала где-то ещё больший мир, который ещё предстояло мне открыть. Стадион с трибунами для зрителей стал для меня вообще новым понятием в моём сознании. Множество автомобилей дополняли картину. Вот так: я вырос, и вместе со мной очень кстати и одновременно вырос окружающий мир. Кто-то сказал: « Жизнь – это театр, а люди в нём – актёры». Карсун стал новыми декорациями в этом театре, в который я вошёл в мои отроческие годы. К этим декорациям я быстро привык и стал играть свою роль в этом спектакле под названием «Жизнь».