автори

1427
 

записи

194041
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Eugeny_Feoktistov » За кулисами политики и литературы - 12

За кулисами политики и литературы - 12

30.10.1853
Москва, Московская, Россия

С половины семидесятых годов (если даже не раньше, -- быть может, память изменяет мне) Тургенев бывал в России лишь наездами и на самое короткое время. Мне ничего не известно о заграничной его жизни и об отношениях его к семейству Виардо. Как-то в Бадене доктор Гейлигенталь, близкий человек в этом семействе (я часто встречал его у Н.А. Милютина), удивлялся, что Иван Сергеевич осудил себя на роль, не совсем приличную ни для его лет, ни для его литературной репутации. Не знаю, в какой мере это справедливо. Своих друзей, за исключением двух или трех, в том числе Боткина, он не знакомил с г-жой Виардо, и это, как уверяли, будто бы потому, что она вообще питала непреодолимое отвращение к русским. И у нас платили ей, кажется, тою же монетой. Однажды Я.П. Полонский начал говорить Тургеневу при мне, что она возбуждает неприязненное к себе чувство уже потому, что оторвала его от России. Тургенев ее защищал.

"Мне кажется, -- сказал я, -- что нападки на m-me Виардо не совсем основательны; не она, так другая; натура ваша такова, что непременно кто-нибудь должен был забрать вас в руки, -- некоторые люди, в том числе и вы, находят в этом необходимое для них успокоение". Тургенев рассмеялся и обнял меня. "Что делать, это так, -- воскликнул он, -- вы высказали неопровержимую истину..."

В самые последние годы жизни Тургенева я уже не встречался с ним. Приезжая в Россию, он видимо сторонился от своих прежних приятелей. Это было время, когда наша так называемая либеральная партия, долго преследовавшая его своими нападками, вдруг догадалась, что несравненно выгоднее расточать ему восторженные похвалы, курить ему фимиам, и Иван Сергеевич охотно пошел на эту приманку. Не буду останавливаться на этом печальном периоде его жизни, не представляющем ничего загадочного для того, кто знал его характер. Тургенев был баловень судьбы. Природа была щедра к нему, и обстоятельства сложились так, что на жизненном пути своем он встречал только цветы и никаких терний; за исключением пресловутой ссылки в деревню, которая, как замечено мною выше, вовсе не была для него особенно страшной, он не испытал невзгод; утраты близких ему лиц не причиняли ему глубокого и продолжительного горя, он не способен был сильно любить; но постоянно нуждался в том, чтобы его обожали, лелеяли, чтобы как можно более занимались им. Человек с огромным талантом, пользовавшийся совершенно независимым положением, он мог бы обнаруживать благотворное влияние на общество, но для этого прежде всего требовалась стойкость характера и убеждений, чего именно и недоставало Тургеневу. Он не в состоянии был руководить другими, у него не хватило мужества перенести недоброжелательство, которое, под влиянием газетных крикунов, начала обнаруживать к нему публика, и он пошел в хвосте людей, от которых ожидал, что они восстановят утраченную им популярность. Кончая этот очерк моего близкого знакомства с Тургеневым, я охотно забываю, однако, слабые его стороны, и в моих воспоминаниях рисуется лишь то, что делало его неотразимо привлекательным. Те часы, которые я проводил с ним в первые годы моей с ним приязни, когда он еще не принимал никакой политической окраски, останутся навсегда незабвенными для меня. Да и впоследствии можно было сетовать на Тургенева, жалеть о легкомыслии, с каким он относился к вопросам великой важности, но нельзя было все-таки не восхищаться им и не любить его. Долго после того как были написаны эти строки, мне случилось прочесть уцелевшие письма В.П. Боткина к Тургеневу. Он упоминает в них между прочим о своих отношениях к Е.А. Х[рущовой]. Оказывается, что он находился с нею в связи, хотя, конечно, не только не сознавался мне в этом, но уверял, напротив, что чувства его к ней были совершенно иного свойства. Бедная Елисавета Алексеевна! Она умерла чрез два года после того, как была изгнана из дома своей родственницы, и вот каким образом оплакивал Боткин эту женщину, пожертвовавшую ему своею репутацией! "Скажу откровенно, -- пишет он Тургеневу, -- утомили и измучили меня наши отношения так, что если бы теперь с кем-нибудь из подобных ей встретилась возможность завести таковые же, я убежал бы без оглядки. Вообще, употребляя твое выражение, въедаться друг в друга и принимать на себя ответственность за судьбу женщины -- помилуй Бог! Меня по крайней мере мучает это так, что делаюсь решительно несчастнейшим человеком..." В этих словах вполне выразилась натура Боткина, натура дряблого эгоиста и сластолюбца, который всегда хотел только наслаждаться и с ужасом отгонял от себя мысль о каких-либо нравственных обязательствах. По молодости я принял горячо к сердцу то, что было мне известно об его истории с m-me Хрущовой, но история эта прошла лишь мимолетным облаком в его отношениях к Тургеневу. Оба они очень скоро убедились, что из-за таких пустяков не стоит им ссориться.

14.06.2021 в 16:15


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама