При занятиях для "Литературных прибавлений" я не имел нужды в помощниках. Но, когда в 1839 году г. Краевский, издавая эту газету, сделался еще редактором "Отечественных записок", в которых кроме отдела "Критики" была введена "Библиографическая хроника", тогда оказалось невозможным справиться одному с работой для двух изданий. Явилась необходимость в разделении труда между несколькими лицами. Кроме того, надобно было подумать о том, где и как добывать все выходящие в Москве книги, так чтобы и московская библиография, согласно с программой журнала, отличалась полнотою. В последнем случае пригодилось мне мое знакомство с университетом, при котором состоял цензурный комитет, и с служившими в этом комитете, особенно с секретарем его. Два раза в месяц отправлялся я туда за литературным фуражом, то есть забирал все книги, доставленные туда из типографий в течение предыдущих недель. После того я распределял полученное по взаимному соглашению между мною и сотоварищами. Обстоятельно, в особых тетрадях, вел я список всех книг, перебывавших в наших руках, с обозначением времени, когда они взяты, и лиц, к кому поступали на рассмотрение. Тетради эти, с 1839 по 1863 год, хранятся у меня в целости. Я берегу их как сокровище и по временам перелистываю... Сколько светлых, приятных воспоминаний! Сколько дорогих, незабвенных имен! Нет нужды, что мои тетради обветшали, чернила полиняли, да и бумага грубая, речного изделия: они -- живая хроника литературного, современного мне движения; они -- и личная хроника моих литературных понятий и взглядов.
Первыми лицами, взявшимися со мною за обзор текущей московской литературы, были М.Н. Катков, только что кончивший курс в университете кандидатом, и Белинский, занимавшийся редакциею "Московского наблюдателя", но имевший довольно свободного времени для работы и в других периодических изданиях. Кто писал рецензии в "Отечественные записки", тот, разумеется, не мог писать о тех же сочинениях в "Литературные прибавления": они поступали к другому, который, с своей стороны, передавал ему те, что находились у него. Два раза в месяц происходила такая смена {Позволяю себе, ради любопытства, приложить здесь список первых книг, взятых мною из цензурного комитета: 1) "Народный русский песенник", 2) "Как любят женщины", 3) "Необыкновенный случай", 4) "Письмо из Бородина", 5) "Собрание рецептов", 6) "Рассуждение о лаже", 7) "Карманная книжка о ценности российской и иностранной монеты", 8) "Borodino--Moscou", 9) "Бородинская годовщина", 10) "Сын миллионера", 11) "О весеннем лечении болезней", 12) "О жизни", 13) "Галерея умных животных", 14) "Лексикон городского и сельского хозяйства", 15) "Aux calomniateurs de la Russie" (французский перевод стихотворения Пушкина "Клеветникам России"), 16) "Прожектер", 17) "О болезненных влияниях в Германии", 18) "Таблица о ценности российской и иностранной монеты". Первые шесть нумеров достались на долю Белинского; следующие шесть на долю М.Н. Каткова; остальные шесть на мою долю.}. В 1839 году, сбираясь на жительство в Петербург, Белинский в замену себя рекомендовал П.Н. Кудрявцева, тогда еще студента, но уже известного нам своими повестями "Катенька Пылаева" и "Флейта", из которых первая напечатана в "Телескопе", а вторая в "Московском наблюдателе", обе под псевдонимом "Нестроев". В 1841 году расстались мы с М.Н. Катковым: он отправился в Германию для довершения образования. Мы крепко по нем тужили: в небольшой период совместного с нами сотрудничества он выказал сильно выдающийся талант и большие знания на критических статьях: о "Песнях русского народа" (Сахарова), о "Жизни" (доктора Зацепина), об "Основаниях риторики" (Зиновьева), об "Истории русской словесности" (Максимовича) и других. Оставшись вдвоем с Петром Николаевичем, мы старательно правили свое дело до половины 1845 года, то есть до отъезда его за границу с тою же целию, с какою уехал М.Н. Катков. Изредка присоединялся к нам В.П. Боткин, а позднее вошел в наш круг профессор зоологии Рулье, как специалист по своей части. Хотя на нашей обязанности лежала московская литература, однако ж мы принимали на себя, иногда по собственному вызову, иногда по предложению редакции, разбор книг, выходивших в Петербурге. Случалось и наоборот: о сочинении, напечатанном в Москве, появлялась критическая статья Белинского или другого петербургского сотрудника "Отечественных записок" и "Литературных прибавлений". Редактор предварительно сносился о том с нами. Никаких неудовольствий, подозрений и пререканий по этому поводу не выходило.