3 июня.
Встали. Позавтракали. Вышли. Чудное утро. В лесу - блиндажи, шалаши, окопы, артиллерия, машины, все. А издали - лес пуст.
С утра - за работу. Два батальона этого полка 15 мая выдержали атаку около 250 танков и выбили из них около 80. Говорил со многими: Сикбой, Ильюшенковым, бойцом Щегловым, бронебойщиком Переходько, бойцом Васильевым, бойцом Дымовым. Последний пришел ко мне контуженный, полу-зрячий на один глаз. Над ухом рана, она гноится - так он сначала у речки ее обмыл.
Несколько раз пролетали немцы Стучали пулеметы, тявкали зенитки. Мы работали.
Пообедали. И к полковнику. Чудно посидели вечерок. Говорили о судьбах офицерства, о традициях русских командиров.
Легли в 12 на воздухе. Непрерывно летают немцы. Пальба. Рядом ухнули бомбу. Тут спать не густо. Но ничего, сошло. Пошли было в блиндаж - там мокро и сыро.
4 июня.
Встали в 7 ч. Завтракать. Полковник и комиссар все время дружески переругиваются, подшучивают.
Комиссар полковнику:
- Ты давно встал?
- Давно, уже позавтракал.
- А чего после завтрака улыбаешься? Володя (повару), что на завтрак?
- Яйца.
- Чьи?
- Ваши! (хохот).
После завтрака выехали на станцию Приколодное. Выезжая туда увидели справа 7 самолетов. Разрывы зениток.
- Ходу!
Водитель рванул и со скоростью в 100 км/ч помчался по поселку, чтобы выехать за пределы станции. А немцы в этот день усиленно бомбили все ближайшие станции.
- Ненавижу железную дорогу! - говорит водитель Курганков.
Мчались так, что кидало, как мячик. Жители мечутся. Я смотрю на самолеты. Одни отходит и, увидев нас, разворачивается и дает две очереди. Мимо! Мчимся. В стороне - клубы разрывов бомб, столбы дыма. Ходу, ходу!
Ночуем в Ольховатке.
Начполитарма Радецкий сообщил интересный факт. Командир и комиссар одной роты 907 полка испугались танков и подняли руки, сдались в плен, бросили бойцов. Бойцы, озверев, кинулись в атаку, отбили обоих и доставили их на КП дивизии. В тот же день их расстреляли.
Свободное копирование
