Выше я упомянул, что такие плавания по разбушевавшейся речке довольно опасны, и вот в подтверждение этого я скажу хоть о двух-трех случаях.
Однажды С. В. Широков ездил весною таким же манером за утками с покойным казначеем Сузунского завода г. Ивановым. Проплыли они уже более половины пути и набили много уток, как их быстротой течения нанесло на подводную карчу и моментально опрокинуло лодку. По счастию, был недалеко островок, и Широков кое-как выбился на него, а Иванова выбросило на берег, так что он добрался уже сухим путем до мельницы и потом уже с товарищами подал помощь до костей прозябшему Широкову. Все же вещи и три ружья потонули безвозвратно, так что их не отыскали и по малой воде уже в начале лета. Вероятно, их замыло песком.
Чуть-чуть не то же случилось и со мной в одну из таких поездок. Дело вышло так, что на половине дороги была поставлена новая мельница, но в первую же весну плотину ее сорвало, уничтожило шлюз и унесло самую мельницу; но мы этого не знали и потому, плывя по речке, были вполне уверены, что не встретим на дороге никакого препятствия.
Широков как старожил, лучше меня знавший местность, подплывая к этому пункту, стал озираться и тихо сказал:
-- Вот ведь, кажется, тут за этим кривляком мельница Стафе-евского.
-- Ну так придержите и подъезжайте тихонько, -- сказал я. Но в эту самую минуту нас бойко протащило за кривляк, и все мы вдруг совершенно неожиданно увидали только некоторые постройки на берегу и части размытого ряжа; а потому волей-неволей Широков направил лодку по самой быстрине, и нас стрелой продернуло, как по трубе, между остатками ряжа. Все это случилось так скоро и неожиданно, что рассуждать -- как и что делать -- было уже поздно, а пришлось спасаться только этим смелым направлением лодки.
После того как мы быстро пролетели такие ужасные ворота, нас в одну секунду протащило далее и так сильно качало и подбрасывало на образовавшихся от сильного течения волнах, что вода едва не попадала в лодку. Видя уже безопасность, мы, конечно, обрадовались и набожно крестились, как вдруг среди широкого и глубокого плеса, образовавшегося ниже мельницы, нас моментально посадило самой серединой лодки на что-то твердое.
Лодка тотчас забалансировала и ее чуть-чуть не отурило набок, но спасибо, Широков не потерялся и, управляя веслом, держал ее по направлению течения, а я увидал, что нас посадило на край замытого мельничного колеса.
Положение было критическое и крайне опасное.
-- Господи!.. Вот где беда-то!.. Сохрани и помилуй!.. -- тревожно взмолился Архипыч и набожно крестился, а левой рукой держался за борт колыхающейся лодки.
-- Плохо дело!.. Нас вывернет, а мне лодки больше не удержать! Так и сбивает на бок!.. -- проговорил побледневший Степан Васильевич.
Полезла и у меня с головы шапка при виде такой опасности, а раздумывать было некогда! Но, благодаря Бога, мне моментально пришла счастливая мысль: я тотчас подвинулся в самый нос лодки, а Архипычу велел скорее перешагнуть на мое место; и вот, когда мы огрузили переднюю часть лодки, у нас тотчас приподняло кормы, течением моментально спихнуло лодку с колеса, и мы благополучно поплыли далее...
С тою же целию поохотиться за весенними утками ездили мы и на р. Большой Сузун, который почти параллельно Малому Сузуну протекает в 12 верстах от Сузунского завода. Но речка эта, не имея на себе плотины, всегда расходится позже, а потому мы ездили по ней обыкновенно уже после. Уток тут держалось много, и их меньше пугали деревенские ружейники, но водяной путь здесь был вдвое короче, а потому охота кончалась скорее. Течение по этой речке всегда было тише, но зато нередко попадались заломи из наносного леса, которые немало отравляли удовольствие охоты, потому что их приходилось расчищать и разрубать, чтобы пробиться на лодке.
Вот однажды плыли мы в том же составе и в той же надежной лодке, которую завезли туда на дрогах. Вода на этот раз поднялась высоко, а потому усилилось и течение. Уток попадалось немало, выстрелы раздавались часто, и все мы были в самом благодушном настроении; но вот встретилось серьезное препятствие, и волейневолей пришлось остановиться. Дело в том, что поперек реки, с одного берега на другой лежала громадная лесина (дерево), которая не более как на четверть не касалась воды, так что подплыть под нее не было никакой возможности. Как нарочно, оба берега в этом месте были круты и высоки, перетащить лодку по суху нельзя, равно как нельзя и перетянуть ее через лесину, а вода подбивает к этой преграде так сильно, что того и гляди вывернет из лодки.
Что тут делать?.. Как тут быть, чтобы горю пособить?.. Думали, думали и пришли к тому, что надо перерубить лесину около комля, тогда она сама упадет в воду и сделает свободным проезд. Архипыч тотчас залез на громадную преграду и гакая начал рубить на таком расстоянии от берега, чтоб отрубленная часть упала в воду. Мы же, чтоб лесиной не подвернуло лодку, кое-как причалили к берегу.
Гулко раздавался стук топора над речкой, и крупные щепы летели направо и налево; их тотчас подхватывало водой и, крутя, удергивало быстрым течением. Хуже всего было то, что лодка стояла по речке сверху преграды, и в случае опасности на ней никак нельзя было подать помощь ниже по течению реки; а если б свалился Архипыч, то, конечно, тотчас бы очутился по воде ниже преграды. Но вот, видя, что дело подходит к половине работы, я строго сказал до поту трудящемуся Архипычу:
-- Смотри, брат, будь поосторожнее и только затрещит лесина -- тотчас соскакивай по ней к берегу.
-- Нет, барин, еще далеко и надо подсечь побольше.
Но не успел он ударить топором и трех раз, как лесина моментально переломилась в подсеченном месте, и оба ее конца грузно шлепнулись в воду... В один миг Архипыч вместе с толстым концом окунулся глубоко в воду и исчез из наших глаз!..
Я просто замер от страха и не знал, что делать!.. Но вот через секунду этот конец выбросило кверху, и я увидел испуганного до смерти Архипыча, который сидел верхом на коротком обрубке и крепко держался за него руками, не выпуская и топора...
Не успел он произнести и двух раз -- уфф!.. уфф!.. -- как его снова погрузило в воду, но уж не так глубоко -- и опять выкинуло кверху. Повторилась та же история -- уфф!.. уфф!.. -- и несчастный Архипыч в третий раз окунулся в воду, не теряя своего положения и топора из руки. Но этот раз был уже последним, потому что обрубок тихо поднялся над водой и, только покачавшись, не окунулся более в речку.
Мы, конечно, тотчас помогли Архипычу слезть на берег. Весь он был мокр до нитки, и с него, начиная с головы, бежала вода целым каскадом. Мы тотчас обжали его одежду и накинули на него шубу, думая, что Архипыч от испуга и холода не скажет и слова; но он, сняв шапку и обтирая лицо, сначала перекрестился, а потом, радостно улыбаясь, шутливо сказал:
-- Ну, чтоб ее язвило, как она меня обманула!.. Ведь^голько что хотел потрясти да попробовать -- как она, подлая, вдруг схрупала, да и бултыхнула в воду... Всех блох-то вымочила, проклятая!..
-- Ну да, брат, моли Бога, что он помог тебе оседлать лесину...
-- Что вы, барин!.. Да ведь иначе бы сдернуло...
Но мы уже не дослушали, а тотчас провели лодку несколько ниже отплывшего нижнего конца лесины, посадили в нее Архипыча и скорее поплыли вниз, а затем неподалеку причалили к сол-нопечному берегу, разложили огонь; я достал ему свое запасное белье и такую же пару охотничьего платья.
Архипыча вытерли и напоили водкой, и затем чаем. Он скоро совсем отогрелся и был уже готов на дальнейшее плавание.
Крепкая его натура выдержала без всяких дурных последствий как испуг, так и относительно счастливое купанье в такой холодной и быстрой воде, а могло быть и очень плохо!.. Конечно, слава Господу, что все кончилось так благополучно!.. Вот почему в таких экскурсиях необходимо иметь запасную сухую одежду и все необходимое, начиная с топора и кончая порядочным запасом коньяку или водки. Тут уж именно не чаешь, что может случиться, а тем более на такой быстрой воде и в такое время года, когда и самая погода, как говорится, ездит на семером.
Свободное копирование
