Страница пятая
Но не будем спешить. Война ещё не кончилась. И вот о чём дальше рассказывает Александра Петровна.
"1943-1946 годы."
Весна 1943 года была ранняя. А валенки на сапоги нам сменили поздно. И мы с мокрыми ногами проходили по 7-8 километров в день. Заходили в какие-то деревни. А деревни большей частью все были сожжены, посушиться было негде. Костры жечь тоже было опасно. Нас сильно бомбили. Продукты доставить было сложно: автомашины взрывались на минах. Почва под ногами - глина. Это всё было в Смоленской области.
Летом 1943 года мы вошли в Беларуссию. Тоже не слаще: много потеряли людей.
В начале 1944 года меня перевели на штабную работу: в секретный отдел Штаба Артиллерийской армии, в делопроизводство.
Здесь было вроде лучше, я уже не находилась на самой предовой... Но работали очень много, а спать приходилось мало. Связь с полками и дивизиями осуществлялась по ночам. Привозили много почты, принимали её и отправляли мешками. Мы сидели в землянках у печек (у бочек от бензина). Постоянно маскировались, нас бомбили и обстреливали.
Потом сняли начальника Секретного отдела: он очень пил. А был, якобы, друг нашего генерала Бодрова. Поставить на эту должность было некого. И меня назначили временно на эту должность. Хорошо, что я уже знала эту работу. Но нужно было, по штату, на эту должность ставить офицера, а я - солдат. Тогда мне присвоили звание сержанта.
Так и продолжали работать: один солдат, машинистка да я. Всё обещали из отдела кадров прислать офицера. Но мы так десять месяцев и работали.
Потом мы уже были в Литве. Были очень большие бои, всего и не опишешь. Мы были почти в окружении, но всё-таки спаслись. Бомбили тогда всю ночь, но землянка, где был штаб, уцелела. Когда мы выбрались из неё, увидели, что вся территория вокруг была усеяна трупами солдат. Вокруг было месиво из поваленных деревьев, техники, тел, земли. Мы не могли даже никого похоронить - нужно было немедленно уходить. Пробирались буквально по трупам. Господи! Лежат все молоденькие, в новеньком обмундировании, ещё и необстрелянные - погибли!
Потом к нам прислали старшего лейтенанта Черкасова Петра Николаевича. Он прибыл к нам из госпиталя, где лечился после ранения и контузии. В 1944 году Пётр стал моим мужем.
Весь 1944 год наша армия была уже в Польше около города Люблина. А в конце 1944 мы дошли до границы Германии. Январь, февраль, март месяцы 1945 года были очень тяжёлыми. Много наших людей погибло. Самолёты летали над нашими головами, выйти из укрытия было невозможно. Нас бомбили и днём, и ночью. Но, слава богу, я и Пётр остались живы.
Когда кончилась война, наша 33 Армия ехала из Германии на машинах. Целая колонна двигалась в Россию через Польшу, Беларуссию - в город Смоленск. Ехали тридцать дней и видели одни только разрушенные города и деревни. В Смоленске мы были до 1946 года.
В сентябре 1945 года у нас родился сын, Володя. Но в полуторамесячном возрасте он умер. Я, неопытная мама, простудила его, когда купала. Очень долго я переживала смерть своего первенца...
В 1946 году, в июне, мы переехали в Москву. Пётр Николаевич остался военным в чине капитана, служил в Московском военном округе. В октябре 1946 года родилась наша дочка Рита. Я немного стала забывать потерю первого ребёнка. До того времени всё плакала.
Свободное копирование
