Непосредственно о папе. По машинописным воспоминаниям историка и детского писателя Сергея Николаевича Дзюбинского (Пелова; 1906-1973) запись добровольцев-писателей происходила в здании Союза писателей на улице Воровского 6 июля 1941 г. Они тотчас переходили на казарменное положение в школе No 93 (я помню ее как женскую школу в двухстах метрах ближе к центру по Молчановке от моей школы). Они попали в Восьмую (Краснопресненскую) дивизию народного ополчения вместе со студентами и преподавателями МГУ, Консерватории, артистами Театра Революции. Из людей физического труда в дивизию вошли рабочие непризывного возраста комбината "Трехгорная мануфактура", заводов "Красная Пресня" и "Пролетарский труд", а также завода лаков и красок. Весь политический состав дивизии был укомплектован коммунистами Московского университета. Комиссарами полков, инструкторами были назначены аспиранты и преподаватели МГУ. Артиллерийский полк этой дивизии можно было назвать университетским.
В ночь на 11 июля дивизия выступила из Москвы. Дзюбинский и папа шли плечо к плечу. Это была 3-я рота 1-го батальона 22-го полка 8-й дивизии народного ополчения. Дивизии именовались по районам Москвы: Восьмая, как я отметил, была Краснопресненской.
15 июля немцы вступили в Смоленск, и командование Западным фронтом решительно настаивает на необходимости вывода московского ополчения ближе к переднему краю, обещая помочь ему в вооружении и обеспечении всем необходимым. Военный совет МВО докладывал Сталину и Б.М.Шапошникову (начальник Генштаба), что дивизии не готовы. Не закончено их вооружение и материальное обеспечение. Москва не имеет своих сил на случай чрезвычайных осложнений. Все это не было принято во внимание, и Сталин переводит ополчение на Можайскую линию обороны, -- это на тот момент ближайшее к Москве кольцо обороны. Оно располагалось на расстоянии 120-150 км от города, по дуге с севера на юг, от Иваньковского водохранилища на Волге, по речке Ламе, далее западнее Волоколамска и Можайска, практически, до Калуги.
Есть серьезный вопрос: какова в этом на тот период военная целесообразность? Ответ на этот вопрос пытался найти бывший мэр Москвы Гавриил Харитонович Попов. По его разумению, в первые недели войны Сталин боялся не столько немцев, сколько собственного народа. Широко известно, как он ото всех прятался. После начала войны он впервые выступил с речью по радио только 3 июля. Чудовищный провал "мудрой" сталинской политики уничтожения советских военачальников и умиротворения Гитлера, провал пренебрежения разведданными были настолько вопиюще очевидными, что люди всех уровней, по мысли Сталина, могли потребовать смены руководства. Выводя из Москвы с глаз долой ополченцев, Сталин и его ближайшее партийное окружение убирали из города практически всю интеллигенцию и всех мало-мальски активных людей, которые могли предпринять хоть что-то неугодное Сталину.
Как это ни больно, но думаю, в этой точке зрения Г.Х.Попова есть зерно правды. Это звучит кощунственно, но Сталин кощунствовал много раз до и после этого случая: я чуть выше перечислил его расправы над собственным народом. Очень похоже, что он использовал искренний патриотический порыв, чтобы обезопасить себя лично от потенциально "ненадежных" элементов. И вряд ли случайно, что небоеспособное ополчение, вопреки изначальному замыслу Г.К.Жукова, шаг за шагом отодвигалось на многие сотни километров от Москвы.
С 11 июля полки Восьмой Краснопресненской дивизии народного ополчения (НДО), куда попал папа, разместились в лесу в районе Николо-Урюпина и Бузланова (это по Новорижскому шоссе). Списочная численность дивизии составляла около 6 тысяч человек, которых распределили по трем стрелковым полкам, дивизионам и спецподразделениям.
Еще через десять дней -- 20 июля -- дивизия передвинута дальше на запад и 23 июля приступила к строительству рубежа обороны западнее Рузы по линии Деменцево -- Кривоногово -- Милетино -- Хотилово. 30 июля дивизия входит в состав 32-й армии Резервного фронта (с 13 сентября и до 8 октября 1941 г., т.е. до его разгрома, фронтом бесславно командовал С.М.Буденный). Приказом командарма 32-й армии она должна была выйти на Ржевско-Вяземскую линию обороны и прибыла в район Семлево.
Ржевско-Вяземский оборонительный рубеж проходил в 250-300 км от Москвы с севера на юг и состоял из двух оборонительных полос, находящихся на расстоянии 40-60 км одна от другой: первой -- сплошной и второй -- прерывистой, оборудовавшейся лишь на отдельных направлениях. Первая сплошная полоса проходила по линии: Валдай -- озеро Велье -- озеро Селигер -- Осташков -- Селижарово -- по левому берегу Волги -- Оленино -- Булашево -- по левому (восточному) берегу Днепра -- Издешково -- Дорогобуж -- Ельня -- Фроловка -- по левому берегу реки Десны -- Жуковка -- по берегу реки Судости -- Почеп. Вторая -- прерывистая полоса -- проходила по линии: Кувшиново -- Ржев -- далее вдоль железной дороги Ржев-Брянск -- Сычевка -- Касня -- Вязьма -- Киров -- Людиново -- Дядьково -- Брянск -- Свень -- Новля (подробности я черпаю из многочисленных источников в интернете).
Резервный фронт был образован на западном направлении 30 июля 1941 г. с целью объединить действия резервных армий на Ржевско-Вяземском оборонительном рубеже. В его состав вошли 24-я, 31-я, 32-я, 33-я и 34-я армии, в последующем добавились 43-я и 49-я армии, Ржевско-Вяземский и Спас-Деменский укрепрайоны. Будучи в теории резервным, он подчиняется напрямую Ставке Верховного Главнокомандования. Численный состав -- несколько сотен тысяч бойцов (точная цифра мне не попадалась). Командующим фронта назначается Г.К.Жуков, начальником штаба -- Б.М.Шапошников. С августа по октябрь 1941 г. членом Военного совета фронта был комиссар госбезопасности 3-го ранга Сергей Никифорович Круглов (1907-1977), после войны, кстати, министр внутренних дел СССР и организатор многих сталинских репрессий. (В 1958 г. выдворен на пенсию, бедствовал, в 1960 г. исключен из партии; по версии Судоплатова попал под поезд, а по версии историка Роя Медведева покончил с собой, не дожидаясь окончания расследования преступлений, совершенных частями НКВД при депортации жителей Чечено-Ингушетии в 1944 г.; похоронен на Новодевичьем кладбище.) Не имея специального образования, люди подобные Круглову держались на плаву своей преданностью вождю.
Идея Сталина в отношении Резервного фронта -- собрать в кулак все силы, включая их остатки, и провести -- пусть ценой чудовищных потерь -- показательное контрнаступление. Не случайно имя командующего фронтом -- Г.К.Жуков. Контрнаступление было важно, в частности, для прорыва во внешней политике. Важно было продемонстрировать миру, что война не проиграна и Красная Армия сохраняет боеспособность. В этих условиях Сталин мог рассчитывать на материальную помощь США (в конце июля -- начале августа его впервые посещает личный представитель президента Рузвельта, "мистер корень вопроса", посол Гарри Гопкинс; он главный гражданский "конструктор" антигитлеровской коалиции).
Жуков осуществляет задуманное Сталиным. Ценой большой крови он добивается небольшого успеха и вклинивается в расположение войск вермахта. Красная Армия наконец-то двинулась на запад. Но не есть ли это преднамеренная ловушка? Ведь именно получившийся выступ будет отсечен вскоре в ходе немецкой операции "Тайфун".
Г.К.Жуков командует Резервным фронтом до 12 сентября (9 сентября он покидает фронт и 10 сентября получает назначение командовать Ленинградским фронтом и Балтфлотом). Его сменил рубака-конник маршал С.М.Будённый (1883-1973). На четыре дня с 8 по 12 октября командование вновь отошло Г.К.Жукову. 10 октября на основании директивы Ставки Верховного Главнокомандующего Резервный фронт упразднен и объединён с Западным фронтом. За время его существования по официальным данным потери фронта составили: убитыми -- 184 041 человек, ранеными -- 139 720 человек.
Свободное копирование
