Как я боролась со спекуляцией

Как я боролась со спекуляцией - житейская байка

События эти происходили в начале лихих девяностых. Жили мы тогда в коммуналке на Петроградской стороне. Коммуналка была развеселая. Не соскучишься. Чего только не было! И плохого, и хорошего. Но вот в конце декабря и привалило мне это «хорошее». Вечером на кухню, вся сильно не в духе, пришла соседка Валентина. Она была инженером-проектировщиком, и по совместительству профбоссом в одном славном НИИ. Перемыв гору грязной посуды, оставленной нерадивой невесткой, она раздраженно сказала:

- Ходишь тут все! И в ус не дуешь!

- А с чего бы мне в ус-то дуть?

- А с того, что у нас в профкоме путевка в дом отдыха «Ершово» в Подмосковье пропадает!

- А я-то тут причем?

- Вот взяла бы и поехала туда на две недели, чем здесь по кухне шастать со своими кастрюльками с утра и до вечера!

- Да у меня же Ляля маленькая! Как же я поеду?

- Так бери свою Лялю и поезжай с ней. У нас одна сотрудница взяла две путевки на 24 дня, каждая - по 12 дней. Но заболела. И первая путевка на 12 дней - горит, пока она болеет. Нас за это по головке в Обкоме профсоюзов не погладят!

- А что, можно и мне с ребенком поехать? Я же у вас не работаю! И сколько путевка стоит?

- Да нисколько! Бесплатная путевка! Ты только поезжай!

У меня челюсть отвисла. Я пошла советоваться с мужем. На семейном совете все было решено. Что ж тут думать? Прыгать надо! Валентина обещала привезти путевку вечером. А мне рекомендовала с утречка помчаться на Московский вокзал. В кассе вокзала билетов уже не было. Помчалась в городские кассы и с трудом раздобыла билеты на плохой, неудобный поезд, но - на следующий день. В вихре сборов нужно было позаботиться и о муже: забить ему холодильник, приготовить еду на первое время и другие хозяйственные мелочи. Кроме того, нужно было позвонить моей школьной подружке в Москву, чтобы она непременно сняла нас с поезда ранним утречком на Ленинградском вокзале. Одной мне было физически не донести Лялю, чемодан и ее личный красный ночной горшочек. Без него нам пока было не обойтись. Это деликатное обстоятельство и создавало мне.... известные трудности.

К вечеру я металась, как угорелая, в вихре сборов. Мамочки меня поймут. Надо было собрать одежду не только на себя, но и на дочку, все уложить, не забыть документы, путевку, деньги и самое главное... красный горшок. Муж сидел в комнате и злился, что я затянула со сборами, одним своим видом подвергая меня остракизму. Но я точно знала: ПРОРВЕМСЯ! Так и получилось. Когда мы на такси примчались к Московскому вокзалу, я хотела расплатиться с водителем и сунулась в сумочку за деньгами. Но… сумочки не было. Нигде. А в ней было все: паспорт, путевки, билеты, деньги, ключи и много чего еще. Муж злился и гундел про свое коронное:

-Ну, вот. Я же говорил! Вот ты - всегда так! Вечно ты все не успеваешь и теряешь! И вечно опаздываешь!

В этот момент мне очень хотелось его куда подальше послать. Но шок у меня был от того, что нет ни сумочки, ни путевки, ни билетов, ни денег. На этом же такси мы вернулись домой. Платил муж. Я подумала, что второпях, я выронила сумочку на тротуаре возле нашего дома, когда садилась в такси. Вернувшись туда, где мы погрузились в машину, я произвела личный осмотр места происшествия. Увы, сумочки там не было. Муж молча взяв на руки дочку, чемодан и горшок, направился к нашему подъезду. В состоянии, ну ооочень близком к аффекту, я забрала у него хнычущую дочку и потопала за мужем домой. В совершенно похоронном настроении мы зашли в квартиру. И тут.... На стуле возле двери нашей комнаты я увидела свою сумочку!!! Оказывается, в запарке сборов, ее-то, сумочку свою бесценную, я и забыла. С радостным воплем, я схватила сумочку и дочку в охапку и помчалась к выходной двери квартиры. Мужу крикнула:

-На вокзал! Быстро лови такси!

-Ты сошла с ума! Ты же уже опоздала на свой поезд!

-Ничего! Я сдам старый билет и куплю новый на любой поезд. Да хоть на 01-30 ! Но все равно попаду в это чертово «Ершово»!

Никакие доводы мужа на меня в тот момент не действовали. У меня и правда появилось такое страстное желание попасть в это «Ершово», в бывшую подмосковную усадьбу князей Олсуфьевых, что это не поддается никакому разумному объяснению. Если бы никаких других альтернативных видов транспорта до того «Ершова»не было, то я бы добиралась до него даже на козе!

Через 20 минут мы снова были на Московском вокзале. В это время мой поезд уже ушел. Но на перроне стоял другой московский поезд. Наша семейная тройка помчалась к вагонам. Я решила договориться с проводником. Тогда это часто практиковалось. Проводник, выслушав мою просьбу, сказал:

- Нет проблем! Гони 70 рублей - бери нижнюю полку в седьмом купе.

А билетов-то в кассах не было! Дефицит-с! Но должна сказать, что билет купированный от Москвы до Ленинграда в 1991 году стоил ровно 35 рублей. Я просто оторопела от такого «тарифа». Скажем прямо, сильно спекулятивного! Все мое юридическое нутро просто возмутилось от таких поборов. Тогда я решила купить билет в кассе вокзала. На какой поезд будут билеты, хоть плацкарт, хоть сидячий вагон, но возьму! Помчались мы опять с чемоданом, горшком и Лялей в кассы вокзала.

Мужа с дочкой я оставила стоять в холле билетной кассы. А сама отправилась к окошечкам касс сдавать билет и покупать новый. Стала в очередь. Вдруг подходит ко мне сильно... "употребивший" мужик и, дыша мне в лицо парами застарелого перегара, заинтересованно так спрашивает:

- Слышь, баба! А ты докудова едешь?

Я поморщилась, но отвернувшись, процедила сквозь зубы:

- Вы мне в попутчики набиваетесь? Я мужа сейчас позову!

- Да не! Я не еду! У меня тута билеты есть. Куда хош! А хоша бы и в Москву! Во, глянь! У меня и на «Красную стрелу» купейные места есть!

И в доказательство расстегнул обе полы своего пальто! Картинка была впечатляющая! К подкладке пальто по обе стороны были пришиты карманчики с указанием городов. А в тех карманчиках… Билеты! Множество билетов! А самое главное: НА МОСКВУ!!!! Я прямо в зомби превратилась от этого впечатляюшего билетного натюрморта. Не лишне напомнить, что тогда билеты на поезд еще без паспортов продавали. Однако, пьяный билетный барыга гнет свою линию:

- Слышь, пойдем на лестницу. Я тебе отдам там билет в купейный вагон, на «Красную лошадь». Она скоро отходит, а ты мне – 70 рублей!

Мне ОЧЕНЬ нужен был билет. Да еще и на супер дефицитную «Красную стрелу»… Оооо! Это было круто! Но опять - 70 рублей! Это уж слишком! Странно, но я почему-то отметила, что по кассовому залу прошел военный патруль: один офицер и два солдатика. И я решила не давать этому билетному барыге свои кровные 70 рубликов. А дать ему ровно 35 рублей, сколько он и стоил, этот дефицитный билет! Ну, пошли мы на лестницу. Барыга, пошатываясь, достал мне вожделенный билет из своих секретных кармашков. И, зажав его в кулаке, говорит:

- Слышь, баба, давай деньги! Тогда я тебе отдам билет!

- Ты что? С дуба рухнул? Сначала - товар, а потом деньги!

- Неа! Ты это… Того. Давай деньги, а я тебе - билет.

По этому поводу я с ним слегка попрепиралась. Но потом мы договорились, что билет и деньги передадим друг другу одновременно. И я протянула барыге ровно 35 рублей. Но этот пьяный в хлам билетный "бизнесмен" все же умудрился сосчитал деньги на ощупь. И стал тут же пытаться вырвать у меня билет из рук и совать мне назад мои 35 законных рубликов. Получилось, что мы оба, ВМЕСТЕ, своими руками, одновременно, вцепились и в деньги, и в билет. Мы тянули деньги и билет каждый в свою сторону. И тут я, сама не знаю почему, стала кричать:

-Спасите! Помогите! Убивают!

Пьяный барыга вмиг протрезвел:

-Ты чё, дура, орешь? Сказилась?

А я знай себе ору. Когда мы оба услышали на лестнице топот сапог военного патруля, я поняла: ПОБЕДА! Непутевый барыга бросил и билет, и деньги и побежал вниз по лестнице. Только его и видели. А то бы он, как пить дать, реальный срок за спекуляцию схлопотал. Совсем не хилая санкция по этой статье тогда была. Военный патруль застал меня, ползающей на коленках по полу, и собирающей смятые и порванные деньги и билет. Дежурный офицер патруля обеспокоенно спросил:

- Что случилось? Он что-нибудь вам сделал?

- Нет, что вы! Он только пытался у меня вырвать билет на поезд. А меня муж и маленькая дочка в зале ждут.

В кассовом зале меня ожидал мрачный муж. Он жутко злился на меня и ворчал. Уж он-то знал, ЧЕГО от меня можно ожидать. Когда он услышал с Лялей мои вопли: «Спасите, помогите, убивают!», он им не поверил. И решил, что я опять чего ни будь этакое «отчебучила». Как в воду смотрел, А мне даже обидно стало:

- А вдруг меня и вправду обижать будут? Ну, там убивать, или еще чего?

- Да кому нужно тебя убивать-то? Себе дороже...

- Это что же? Я такая страшная, что от меня люди уже шарахаться должны? А барыга этот… Так ему и надо! Нечего на людях наживаться!

Муж, мрачно взглянув на меня, ответил:

- Ладно уж! Пошли быстрее, законопослушная ты наша! А то и на этот поезд опоздаешь!

Посадка с порванным билетом на «Красную стрелу» прошла спокойно. Правда на вопрос проводника о том, почему билет мятый и рваный, я ответила слегка застенчиво, указывая при этом на ничего не подозревающую маленькую дочку:

- Ой! Вы знаете, не досмотрела! Ребенок решил поиграть... с билетиком. Вот, еле вырвала из ручек. Уж вы извините, пожалуйста, что так получилось.

На сию несколько сомнительную сентенцию бывалый проводник ответил, погладив Лялю по головке:

- Да ладно, мамаша! С дитями еще и не такое бывает!

Муж выразительно на меня посмотрел, но ничего не сказал. И то слава Богу!

На следующее утро поезд доставил нас с Лялей в столицу. Я с грехом пополам самостоятельно добралась до дома школьной подруги Лили с Лялей, чемоданом, у которого ко всему еще оторвалась ручка, и красным горшком. И все потому, что мой злопамятный муж из вредности не потрудился позвонить в Москву и предупредить, что я приезжаю другим поездом. Когда я рассказала школьной подружке свою билетную эпопею, она хохотала до слез. И со смехом обозвала меня билетной аферисткой.

Так я-то честно хотела билет купить по госцене, а не по спекулятивной. А Бог, он, как известно, не фраер и шельму метит!

В результате блестяще проведенной мною спецоперации по борьбе со спекуляцией ( ОБХСС в тот момент, точно, отдыхал), я оказалась с мятым и надорванным, но целым билетом на нижнюю полку в купированном вагоне на «Красную лошадь» и с совсем не потраченными 35 рублями. Рублишки мои были тоже помяты и надорваны, а денежная купюра достоинством 10 рублей была порвана пополам. Но главное - они остались при мне. За свой неиспользованный билет в кассе Московского вокзала я получила назад свои законные 11 рублей 69 копеек, т.к. возвращали только треть стоимости билета. В итоге до Москвы я добралась совершенно бесплатно и еще и 11 рубликов... в качестве "премии" получила. Наверное, от Октябрьской железной дороги.

Такого экономического эффекта по борьбе со спекуляцией билетами я и сама от себя не ожидала.