Дневниковые записи - 19

[1] После выступления «Академии левых классиков» 28 марта 1927 г. на собрании литературного кружка Высших курсов искусствоведения при ГИИСе в газете «Смена» была напечатана разгромная статья «Дела литературные (о „чинарях“)», авторами которой были участники кружка Н. Иоффе и Л. Железнов. Тогда же последний организовал коллективное доносительское письмо в правление Союза поэтов. В архиве ЛОСП (ИРЛИ. Ф. 491) сохранилось объяснительное заявление Хармса и Введенского следующего содержания:

«Заявление в Ленинградский Союз поэтов от Академии Левых Классиков.

Причина описываемого скандала и его значение не таково, как об этом трактует „Смена“. Мы еще до начала вечера слышали предупреждение о том, что собравшаяся публика настроена в достаточной степени хулигански… В зале раздавались свистки, крики и спор. Выскакивали ораторы, которых никто не слушал. Это длилось минут 5–7, пока чинарь Д. И. Хармс не вышел и не сказал своей роковой фразы: „Товарищи, имейте в виду, я ни в конюшнях, ни в бардаках не выступаю“, после чего покинул собрание. Шум длился еще некоторое время и кончился дракой в публике, вне нашего участия.

После всего вышеизложенного мы, Академия Левых Классиков, считаем свое поведение вполне соответствующим оказанному нам приему и резкое сравнение Д. И. Хармса, относящееся к имевшему быть собранию, а не к вузу вообще, по трактовке тт. Иоффе и Железнова, считаем также весьма метким.

Чинарь А. Введенский, Чинарь Д. Хармс.»

Пролетарское студенчество сыграло зловещую роль в истории ОБЭРИУ — выступления группы были прекращены после вечера в общежитии студентов ЛГУ.

[2] Вероятно, знакомству Хармса и Введенского с Клюевым способствовал его интимный друг Мансуров.

О визитах к Клюеву вспоминал Г. Н. Матвеев: «Даниил заходил к Клюеву, нравились ему чудачества Клюева: чуть не средневековая обстановка, голос и язык ангельский, вид — воды не замутит, но сильно любил посквернословить» (Хармс Д. Полет в небеса. С. 540; см. также колоритное описание посещения Клюева в воспоминаниях И. Бахтерева: Воспоминания о Н. Заболоцком. С. 81–82).

Клюев устраивал у себя (ул. Герцена 45, кв. 7) литературные вечера, куда приглашал молодых поэтов (см. описание его комнаты в воспоминаниях Романа Менского: Менский Р. Н.А. Клюев / Новый Журнал. 1953. No. 32. С. 116). И для Хармса и для Введенского Клюев был признанным авторитетом в поэзии. Видимо, не без его влияния Хармс пишет ориентированные на народный стих поэму «Михаилы», стихотворения «Половинки» и «Вьюшка смерть».

[3] Дойвбер Левин (Боба; Борис Михайлович Левин: 1904–1941) — детский писатель прозаик, родился в местечке Ляды, переехал в Петроград в 1921 г. Учился в университете (1921-22), на театральном отделении ГИИСа (1924-28).

По словам Бахтерева познакомился с Хармсом на одном из вечеров у П. Марселя и был одним из самых близких его друзей. Левин принимал участие во многих обэриутских вечерах. Именно его слова с целью разоблачения левого искусства приводит погромщик (-ца?) Л. Нильвич:

«Левин заявил, что их „пока“ не понимают, но что они единственные представители (!) действительно нового искусства, которые строят большое здание.

— Для кого строите? — спросили его.

— Для всей России, — последовал классический ответ.»

В этой же статье говорится о прозе Левина (разумеется, в негативном контексте), и это, к сожалению все, что известно о его недетских произведениях, погибших в блокаду. По свидетельству И. В. Бахтерева, рассказы Левина оказали влияние на прозу и драматургию Хармса. Погиб у с. Погостье недалеко от Ленинграда.

Автор книг для детей:

Полет герр Думкопфа (М.-Л., 1930),

Девять вагонов (М.-Л., 1931),

Выборжцы рапортуют (М.-Л., 1931, 2-е изд. 1933),

Вольные штаты Славичи (М.-Л., 1932),

Улица сапожников (М.-Л., 1932: 2-е изд. 1935; 3-е изд. 1936),

Лихово (М., 1934),

Федька (М.-Л., 1939),

Амур-река (Л.-М., 1939).

См. также рецензии на:

«Выборжцы рапортуют»: Литературная газета 1934, No. 24;

Детская и юношеская литература. 1933. No. 5. С. 78;

Детская литература. 1935. No. 11. С. 30–32.