автори

1427
 

записи

194062
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Ivan_Chernov » Записки генерал-майора Чернова - 15

Записки генерал-майора Чернова - 15

10.03.1833
Оренбург, Оренбургская, Россия

Перовский, желая изыскать положительные источники войсковых доходов, ходатайствовал о даровании войску права на недра земли и как по местному положению более всего на казачьих землях могла развиваться золотопромышленность, то просил об отпуске из казны 150 т. руб. ас., или 43 т р. по настоящему счету. Право это даровано в 1835 г; войско получает вышеуказанную сумму, оставив за казною право распоряжаться допуском частных лиц к разработке золотоносных россыпей.

Первое время не было предпринимателей, казаки ничего не получали и министерство финансов высказалось за прекращение отпусков. В 1842—45 гг. явился предприниматель, казачий офицер Колбин, открывший золото, и с того времени промышленность эта развилась: золота добывается до 100 пудов в год, а ныне найдено жильное золото в Качкарской системе.

Неблагородные металлы и минералы войску предоставлено право отдавать в арендное содержание особым законом, испрошенным по представлению графа Перовского в 1853—55 г., но до сего времени таких отдач не было, но несомненно, что рудные богатства находятся в недрах войсковых земель.

Естественные богатства на башкирских землях были в руках частных промышленников, которые получали большие выгоды в свою пользу, платя ничтожную арендную сумму и нанимая в работу их же за низкое вознаграждение.

Народ этот имел своих кантонных начальников и старшин, живших на его счет и взятками обогащавшихся, — жалованье платить было не из чего.

Граф Сухтелен обратил на это внимание и установил взимать особые пошлины с частных лесопромышленников, заготовлявших в башкирских лесах бревна, дрова и другие изделия, определив самый размер, сколько хозяин может продать в год, и с тем условием, чтобы продажа производилась на базарах, куда лесные материалы должны вывозиться гужом, а отнюдь не сплавом.

Законом, изданным в 1833 г., о продаже башкирских земель постановлено третью часть договорной суммы обращать в общественный капитал; тоже самое должно было соблюдаться при отдаче земель в кортому. Таким образом положено было основание башкирским капиталам, достигшим впоследствии значительных размеров.

Правила эти произвели коренную реформу. Частные лица не могли без общего согласия вотчинников-владельцев земли брать последние с несколькими влиятельными хозяевами и эксплоатировать башкирские угодья; для этого нужно было письменное согласие вотчинников, изложенное в приговоре, утверждение приговора военным губернатором и заключение форменного контракта. Проделать всю эту процедуру требовалось много времени и больших расходов в раздаче на руки башкирам карманных денег, на подарки кантонным начальникам, старшинам, без содействия которых дело не могло осуществиться, а когда не получалось утверждения приговора, то все расходы пропадали, искать было не с кого, так как башкиры расписок не давали. Таким образом из башкирских лесов были изгнаны далее такие промышленники, контракты которых составлялись с согласия вотчинников, но являлось какое либо нарушение. Предъявлять иски сами башкиры не могли; за них ходатайствовали их стряпчие по предписанию начальства, а последнее прямо предписывало изгонять промышленников простым распоряжением земской полиции, которая не могла ослушаться приказания военного губернатора.

Из такого положения дела Перовский находил возможным извлечь доход в общую пользу башкир, края и на другие потребности. Заведены были три поташных завода, на которые лес доставлялся башкирами из их дач за определенную плату, переделывался в шадрик, а потом в поташ, который отправлялся на барках для продажи в Нижний Новгород, куда ездил особый чиновник, специально занимавшийся этим делом, стряпчий Королев. Ежегодный доход достигал до 100 т. руб. по тогдашнему счету. Из этого капитала львиная доля уходила на награды служившим при Перовском: командующий башкирским войском Циолковский и Балкашин получали по 10 т. руб. в год, что при тогдашнем скудном содержании давало возможность жить на широкую ногу.

Наблюдавшие на месте довольствовались небольшими окладами, но и они также умели найти свои доходы: зола от башкир принималась вместо пуда с добавкою 10 фунтов; мочала, ободья и другие мелкие изделия браковались и брак принимался по низкой цене.

Со вступлением Обручева поташные заводы существовали не более года и были им закрыты.

В другом виде доход от лесов получался в самом Оренбурге, который всегда пользовался строевым лесом и дровами из Башкирии. По ходатайству Перовского последовало Высочайшее повеление покупать у башкир леса, рубить на местах по вольной цене, а сплав производить по рр. Уралу и Сакмаре до Оренбурга башкирами, наряжавшимися для сего на службу, как и другие рабочие команды. По введении такого порядка дрова на отопление казенных зданий доставлялись по самой низкой цене — от 1 руб. 50 к. до 3 р. 50 к. за 3-хполенную сажень по нынешним ценам; по такой же низкой расценке были и бревна для казенных работ. В заготовлении лес обходился несколько дороже и доплата разности относилась на частных лиц, которым лес продавался по довольно возвышенной цене. Лесной операцией заведывало особое хозяйственное управление по заготовлению строительных материалов, а другое, тоже хозяйственное отделение, ведало приготовление строительного камня, извести, кирпича, которые тоже приготовлялись башкирскими рабочими командами, содержавшимися на счет своих обществ, а за работу получавшими плату по низкой цене: 5 ½ к. пешему и 11 коп. конному за урок по урочному положению, которое на столько было низко, что за дневную работу конный получал 5 коп., а пеший 2 коп.

Обоими отделениями первое время заведывал инженер полковник Тафаев, а впоследствии в первом были чиновники особых поручений губернатора, а в последнем инженерные офицеры.

Доходы от этих операций были значительные, состояли в полном распоряжении Перовского и дали ему возможность увеличить состав управления главного начальника края. В его личном штате было много лиц образованного класса и известных фамилий. Личные его адъютанты были все молодые гвардейские офицеры: Капустов, Челяев, Габбе, Виткевич, не оправдавший себя в политическом отношении и кончивший жизнь самоубийством[1]. Из гражданских чиновников были братья Ханыковы, Даль, в литературе «Казак Луганский», — все известные имена.

Весь этот кружок, со включением лиц, занимавших высшие должности, составлял интеллигенцию. Жизнь этого кружка была отражением жизни высшего столичного общества и благотворно действовала на средний класс.

Оренбург в то время стоял далеко выше губернского города Уфы, в котором богатые местные помещики вовсе не жили, аристократию составляли председатели и советники различных палат, выслужившиеся из канцелярских чиновников; к ним принадлежали нередко вице-губернаторы, и сам губернатор, если он был образованный человек, терялся между ними.



[1] О нем см. нашу статью «Дело о поляках в Орен­бурге 1833 г.» в «Русском Архиве» за 1902 г., стр. 661. И. С. Шукшинцев.

 

07.08.2020 в 20:50


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама