автори

1427
 

записи

194041
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Varvara_Kobylyanskaya » Квартира № 8

Квартира № 8

12.05.2020
С.-Петербург, Ленинградская, Россия

В коммунальной квартире № 8 на втором этаже дома по Литейному, 54/2 Варвара Санна поселилась в молодости, наверное, ещё в конце 1920-х годов. Точно, что до войны. (В 1918 году Литейный переименовали в проспект Володарского, но в 1944-м он опять превратился в Литейный.)

До Октябрьского переворота квартирой № 8 владела семья Сандлеров. Им же принадлежал антикварный магазин на первом этаже дома 54/2. С началом «новой жизни» Сандлеров уплотнили. Уплотнение – это когда тебе оставляли только одну-две комнаты из твоей собственной отдельной большой квартиры, а в остальные домоуправление поселяло совершенно посторонних тебе людей, обычно надёжного рабоче-крестьянского происхождения. Именно так и возникли знаменитые на весь мир советские коммуналки.

Варвара Санна дружила с бывшими хозяевами квартиры антикварами Сандлерами. Она рассказывала, что когда к Сандлерам в очередной раз приходила ЧК с обыском, домработница Сандлеров тайком передавала нагрудный мешочек с сандлеровскими бриллиантами Варвара Санниной домработнице Клавдии, Варвара Санна его прятала где-нибудь у себя, а после завершения обыска Сандлерам возвращала.

Более-менее отчётливо я помню коммунальную квартиру № 8 на втором этаже в доме 54/2 по Литейному с 1966 года, то есть со своих трёх лет, хотя, конечно, периодически гостила в ней и ранее, начиная с года. Кроме нас там жили ещё четыре семьи. Двустворчатые входные двери парадного хода в квартиру были двойные, крашеные суриком, с маленьким тёмным тамбуром между ними. Косяки внешних входных дверей снаружи, со стороны лестничной площадки, были увешаны кнопками электрических звонков с фамилиями жильцов – по одному на каждую семью. Внутри на этих дверях была железная петля, на которую в ночное время накидывался метровый железный крюк от лихих людей, приделанный к стене тамбура. При накинутом крюке никто уже не мог открыть входные двери, даже с ключом. Вторые входные двери всегда были нараспашку.

От входных дверей начинался длинный коридор, заворачивающий направо. Размеры коридора были таковы, что я с лёгкостью каталась по нему на детском велосипеде. Возле входных дверей справа в коридоре было небольшое окно, ведущее во внутренний двор-колодец дома, дальше он тускло освещался электрическими лампочками.

Сразу возле входных дверей в коридоре слева, напротив окна, была дверь в комнату семьи Ильичёвых, состоящей из старушки со взрослым сыном. У них жил внушительный кот Барсик. Выходя из квартиры по своим делам и возвращаясь в неё, мы часто заставали Барсика сидящим в одиночестве на широком подоконнике маленького коридорного окна, – он внимательно наблюдал через стекло за происходящим внизу, во дворе-колодце. Барсика я желала страстно, но трепать его без разрешения и присмотра кого-нибудь из взрослых мне запрещалось.

Дальше по коридору справа была комната ещё одной семьи, Глебовских. Потом в этой комнате жильцы менялись, и их фамилии я не запомнила.

Там, где коридор поворачивал направо, по левой его стороне была двустворчатая белая входная дверь в наши комнаты. Далее по левой стороне была дверь в комнату семьи сильно пьющих рабочих Носовых. Носовых было трое – отец, мать и сын. После, тоже слева, дверь в комнату Цветковых – Нины, тоже какой-то рабочей, и её дочери-подростка Светланы. Позже, уже после расселения коммуналки, в конце 1970-х – начале 1980-х годов, Светлана работала кассиршей гастронома на углу Литейного и Невского. Сейчас в этом помещении кондитерский магазин.

Справа и прямо по коридору находились так называемые места общего пользования. Первая дверь справа приводила в огромную коммунальную кухню. После неё следовала дверь в маленький туалет. Прямо по коридору была дверь в ванную комнату, которой коридор заканчивался. Если войти в ванную, сама ванна стояла слева, умывальная раковина была прямо по курсу, а справа располагалась дверь, ведущая в ещё один небольшой туалет. По стенам туалетов висели на гвоздях персональные стульчаки жильцов. В ванной комнате жили многоногие мокрицы.

Стены коридора, кухни, туалетов и ванной комнаты были от низа до середины выкрашены масляной краской, а сверху побелены вместе с высокими потолками.

В квадратной кухне с большими окнами во двор вдоль стен и под окнами вплотную друг к другу стояли небольшие личные столики каждой семьи вперемежку с несколькими газовыми плитами. Столик Варвары Санны и её персональная плита располагались у самого входа справа. Остальные, кажется, пользовались газовыми плитами совместно.

Собственно, это были не столики, а что-то вроде больших тумбочек – сверху широкая столешница для приготовления еды, а внизу двустворчатый шкафчик для продуктов с двумя полками. Играя на полу возле этого нашего двустворчатого кухонного шкафчика в возрасте одного года с небольшим мой младший брат Кирилл по недосмотру матери и отпил из стоящей в нём бутылочки то ли уксус, то ли уксусную эссенцию, после чего брата на скорой возили в больницу для промывания желудка.

Ещё в кухне имелись железная эмалированная раковина для мытья посуды, общее кухонное помойное ведро и дверь на чёрную лестницу, ведущую во двор, куда помойное ведро надо было выносить. Эта дверь чёрного хода тоже запиралась на метровый железный крюк, но не по ночам, а всегда.

В то время, к которому относятся мои первые воспоминания о квартире № 8, прежние её хозяева антиквары Сандлеры уже умерли, а Варвара Санна была ответственным квартиросъёмщиком и на правах старожила верховодила в этой коммуналке вне всякой конкуренции. Другие жильцы уважали и побаивались её. Варвара Санна одалживала им деньги на водку до получки и по-соседски занималась с их детьми-школьниками русским языком.

Однажды пьющая соседка Носова, как рассказывала Варвара Санна, в очередной раз заснула во время принятия ванны. Она периодически засыпала в ванне подшофе, и остальным жильцам стоило больших трудов разбудить её, барабаня в запертую дверь ванной комнаты. В этот раз вода у Носовой, перелившись, затопила расположенную на первом этаже булочную. Оттуда пришли скандалить, но ответственная за всё происходящее в квартире Варвара Санна не растерялась, сделала, сама прекрасно понимая причину протечки, большие глаза и стала им говорить:

– Да вы что! Там же, наверное, женщине с сердцем плохо! Надо скорую вызывать!

И так спровадила делегатов из булочной ни с чем.

В детстве я, конечно, об этом не задумывалась, но теперь привилегированное положение Варвары Санны в той коммунальной квартире бросается в глаза. У всех остальных было по одной комнате, а у нас практически целая квартира из трёх. У нас в комнатах был свой городской телефон с отдельным номером, а у остальных общий чёрный настенный телефонный аппарат, висевший в коридоре. У остальных на кухне были общие газовые плиты, а у Варвары Санны персональная. Мало того, сразу при входе на кухню слева была выгорожена небольшая кладовка, и Варвара Санна владела ею совершенно единолично. Пока Варвара Санна готовила, я в раннем детстве любила играть в этой кладовке с разными замысловатыми Варвара Санниными кухонными приспособлениями, которые хранились там на полках вместе с запасами сыпучих продуктов в больших бело-голубых жестянках, связками сухих грибов и вареньями, маринадами и соленьями в стеклянных банках.

16.06.2020 в 21:54


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама