Наша Маша - 211

ТЕТРАДЬ ДЕСЯТАЯ

31.3.61. Ленинград.

Мама при мне (и для меня) спросила у нее:

 — Маша, какое время дня ты больше всего любишь? Утро? Вечер? После обеда? Ночь?

Машка вспыхнула. Давно не видел, чтобы она так краснела.

 — Это — сервиз, — говорит она. — То есть сюрприз.

Никак не может установить разницу между этими тремя словами. И я еще раз поправляю ее:

 — Секрет!

А маме она (раньше) сказала, что любит больше всего раннее утро, когда она из своей кроватки перебирается к своей Эликошечке и целует ее.

Позже, наедине, я сказал Элико:

 — Зачем же ты громко говоришь о таких интимностях?

 — Я же только при тебе.

 — И при мне не надо. Это же действительно “сервиз”.

* * *

Сейчас зашел к ней. Рисует.

 — Посмотри, как я хорошо нарисовала! Можно даже на стену вешать.

Девочка-грузинка. Лес. Цветы. Солнце. Кусты. На кустах висит почему-то кепка. Я посоветовал нарисовать еще голову волка, который выглядывает из-за куста.

Маша говорит:

 — Эта девочка у меня дрессированная.

 — Волк, наверно, дрессированный? А девочка — дрессировщица?

 — Да, — соглашается она.

Я посоветовал:

 — Пусть она будет артистка, дрессировщица. И пусть пойдет в лес и найдет в лесу маленького волчонка. И выучит его всяким штучкам, и он будет выступать в цирке. А теперь ты цирк нарисуй.

Кажется, сейчас рисует цирк.

Пойду проверю.

* * *

Нет, рисует, наоборот, “дремучий лес”.

 — Я цирк не умею рисовать.

И в самом деле: откуда же ей уметь. Никогда еще не бывала.