7.8.60.
Мама и тетя Ляля ездили в город и получили на почте посылку — подарок от дяди Пети и тети Лели Морозов. Этот довольно объемистый ящик папа привез от автобусной остановки на велосипеде.
Ящик вскрыли. В нем оказался медицинский набор “Доктор Айболит”. Таких наборов у Маши скопилось уже пять или шесть комплектов. Всё дарят и дарят. Странные подарки. Мне в детстве такого не дарили. Но этот комплект оказался всем комплектам комплект. Над ним поработали золотые руки дяди Пети. В парусиновой сумке с красным крестом — кроме положенных предметов — Машка обнаружила: поильник, мисочку, косынку медсестры с красным крестиком, миниатюрную клизмочку, набор медицинских “банок”...
В косынке медсестры и с повязкой на рукаве Машка ходила со мной в деревню, где Любовь Ивановна сделала мне последний укол.
* * *
Когда возвращались домой, на небе уже сияла огромная, полная луна, появлялись одна за другой звездочки. Я рассказал Маше о звездах, то есть сказал, что их много и у каждой есть свое имя. Обещал позже, когда стемнеет, выйти с ней еще раз и рассмотреть как следует звездное небо.
Очень огорчилась, когда узнала, что звезды ночью не спят. Ей казалось, что, когда она спит, и все должны спать.
9.8.60.
Вечером была у Маши соседская девочка Таня. Машка почему-то не хочет называть ее по имени. Говорит просто:
— Ко мне девочка пришла. Ой, это моя девочка! Девочка, давай, ты будешь мама, а я буду дочка...
Я спросил у нее:
— Ты разве не знаешь, как зовут эту девочку?
Сначала сказала:
— Забыла.
Потом подумала и говорит:
— Знаю.
— Как?
— Таня.
— Так почему ж ты ее по имени не зовешь?
Не ответила. И я не мог понять (и сейчас не могу), чем ей эта “девочка” приятнее “Тани”.
Впрочем, нет, кажется, понял. Таня, Люся, Катя, Оля, Тамара — так зовут Машкиных кукол. Все это уже было. А тут — моя девочка! Не “моя кукла”, а “моя девочка”, живая, всамделишняя, говорящая, бегающая, по-настоящему радующая и по-настоящему обижающая тебя.
Вот именно: не “Таня”, а “девочка”.
* * *
Играли “в поездки”. Ездили из Луги в Ленинград, в Разлив, в Сибирь, во Владивосток.
Тане семь лет, она в сентябре пойдет в школу. Жизненный опыт ее богаче, отец ее — полковник, девочка много где побывала... Машка в ее четыре года сильно отстает, многого не знает, но все-таки и у нее есть кое-что за плечами...
Таня. Я — в Сибирь на самолете!
Машка в Сибири не бывала, на самолете не летала. Она пользуется своим опытом и своими познаниями:
— А я — в Разлив на лодке!..
И плывет на лодке, вовсю гребет понарошными веслами.
В Луге у обеих девочек “квартиры”. Приехав, они обстраивают их. Машкино воображение и тут не отстает от Таниного. Работает, пожалуй, даже активнее. Но, может быть, это как раз свойство возраста. Ведь от двух до пяти — это самый расцвет таланта. Может быть, потом это гаснет, человек становится серьезнее, стесняется играть, выдумывать, упиваться фантазией?
Я тоже принимал посильное участие в игре. Играю до тех пор, пока чувствую, что не мешаю...
Потом Машу позвали ужинать.
— Девочка, идем со мной ужинать, — говорит она Тане, которая все еще летит на самолете во Владивосток.
* * *
Во время игры Таня вдруг спрашивает Машу:
— Тебе кто больше нравится: я или Оля?
Машка, святая душа, отвечает не задумываясь:
— Оля.
Пришлось вмешаться в этот разговор мне:
— Таких вопросов, Таня, не задают.
— Почему?
Давать семилетней девочке урок лицемерия мне тоже не захотелось, я не ответил ей, а сказал:
— Маша тебя и Олю любит одинаково.
А через минуту слышу опять:
— Нет, правда, Машенька, кого ты больше любишь?
— Я же тебе сказала: Олю!
* * *
До появления Тани мы с тетей Лялей ходили на колодец за водой, поливали хозяйские огурцы, свеклу, малину, яблони... Машка работала ловчее и охотнее других.
Свободное копирование
