Ура!!! Мне крупно повезло! У папы на работе для меня дали путевку на Черное море, в Каролино-Бугаз! Я никогда ещё не видела моря и давно мечтала поплавать в морской водичке! Я грезила морскими глубинами, начитавшись Жуля Верна, я заранее любила и море, и лагерь, в который я поеду! И даже первый опыт пионерского лагеря, когда я с ревом и угрозами сбежать оттуда заставила родителей меня забрать из этого "рая", не уменьшили моего желания туда поехать! Ведь это же лагерь не простой, а на Черном море!
И вот нас разделили по отрядам, познакомили с воспитателями и пионер-вожатыми и расселили по деревянным корпусам. Я была вся в нетерпении, когда же нас поведут на море? А его близкое присутствие чувствовалось - воздух пах по-особому, и даже жаркий ветерок, как мне казалось, нес запах дальних странствий.
Но к моему разочарованию, в первый день на море мы так и не попали! День был заполнен какими-то скучными делами: то мы маршировали и пели "Орлята учатся летать", готовясь в смотру строевой песни, то послеобеденный тихий час, то на собрании выбирали председателя совета отряда... Все по расписанию, все строем, нигде нельзя было уединиться и побыть одной. Даже в туалет-деревянный домик, отнесенный подальше от корпусов, невозможно было сходить спокойно: в перегородке, исписанной теми самыми словами, которым бабушка из анекдота учила внука, чтобы он никогда их не произносил, были проковыряны дырки , и мальчишки с хохотом подсматривали за нами! А уж про "аромат", смешанный с запахом щедро посыпанной хлоркой, буквально сбивал с ног! В туалет мы заходили, задержав дыхание, и старались там не дышать. А вечером или ночью ходили в этот домик "задумчивости" только в компании из трех-четырех человек... Порой ночью кто-то подходил к моей кровати и тормошил меня:
-Светка! Светка, в туалет пойдешь?
Утро начиналось с пионерского горна. Кто-нибудь подпевал под него: "Вставай, вставай, штанишки надевай!" В нашей палате вместе с нами спала пионервожатая. А со мной так и совсем рядом-через узкий проход между кроватями. Вот уж "повезло" так "повезло"! Не побалуешься перед сном, не намажешь спящих зубной пастой, не побросаешься подушками! А однажды ночью я проснулась от шепота: возле кровати нашей вожатой стоял вожатый другого отряда, с которым, как мы говорили, у них "любовь". Он уговаривал что-то сделать нашу Ольгу Николаевну, она долго не соглашалась, а потом все же согласилась, и они оба тихонько постанывали. Мне ничего не было видно в темноте, я старательно делала вид, что сплю, но понимала, что они делаю что-то ЗАПРЕТНОЕ! Утром я поделилась увиденным с Таней, с которой здесь подружилась. Та очень расстроилась:
- Эх, и почему это я ничего не слышала?!! Самое интересное проспала!
Едва продрав глаза, надо было идти на пионерскую линейку. Это когда весь лагерь собирался на площади, под гимн Советского Союза поднимали флаг, начальнику лагеря сдавали рапорт и объявляли планы на сегодняшний день. Стоять надо было по стойке "смирно", не забыть спросонья надеть пионерский галстук. Не знаю, как другим, но меня эти утренние и вечерние линейки ужасно напрягали!
После линейки все шли в столовую. Кормили не как дома, конечно, но вполне сносно. У меня и дома аппетит был не ахти, поэтому здесь я наедалась в отличие от вечно голодных мальчишек, которые украдкой прятали в карманы хлеб. Иногда наш отряд дежурил по столовой-нужно было накрыть на столы, а после еды помочь мыть посуду. Но дежурство по столовой не вызывало у меня такой оскомины, как ежедневная уборка территории! Я не понимала, почему, заплатив за путевку, мы должны не отдыхать , а исполнять работу дворника? Причем, наша воспитательница в вопросах уборки была очень строгой: иногда заставляла еще раз мести разлазящейся метелкой из веток, которые мы сами же и ломали, весь участок! Драгоценное время бежало, а на море никто, вроде бы и не собирался нас вести! Наконец объявляли, что идем брать купальники, панамки и полотенца-и на море! Это уже после одиннадцати часов! Когда начинается самое жаркое солнце!
Дорога занимала минут двадцать. Мы приходили на берег все распаренные, уставшие. Нас усаживали на песочек, между нами и морем протягивали канат, через который переступать было нельзя. Переступил- наказываешься тем, что сегодня не купаешься! Потом отряды по очереди "купали"-по пять минут! По команде вожатой:
- Отряд, в воду! - мы бежали в море!
На глубине чуть глубже, чем по пояс, был протянут канат с буйками. Вода кипела от брызгающихся, визжащих, прыгающих от избытка эмоций мальчишек и девчонок! Плавать было просто негде! Да и некогда! Минуты пролетали мгновенно, и уже раздавалась команда:
- Отряд! На берег!
Таких пятиминутных купаний было два-три. В промежутках мы закапывали друг друга в песок, искали ракушки. А ракушки здесь были такие, каких нигде больше я в других местах не видела: маленькие, размером и формой похожие но ноготь, но самых невероятных расцветок-от лимонно-желтых до нежно-розовых и фиолетовых.
В лагерь мы приходили еле живые от жары, усталости и эмоций. Обедали, и в тихий час почти все спали!
Вечерами наша воспитательница, приехавшая в лагерь с двумя своими детьми (девочками пяти и семи лет), вспоминала, что она должна нас "воспитывать" - до этого почти всю работу проводила с нами пионервожатая. Татьяна Ивановна устраивала с нами игры, как раз подходящие для её тихих, спокойных девочек: мы, двенадцатилетние подростки, должны были водить хороводы: "Каравай-каравай, кого хочешь выбирай!" Играть в "ручеек" и прочие игры для детского сада! Сбежать от этих "развлечений" было невозможно, а играть - стыдно друг перед другом...
Через неделю моего отдыха на родительский день приехали мои родители. Они недалеко от нашего лагеря, прямо на побережье устроились а палатке. Пришли к воспитательнице отпросить меня на весь день. Я уже предвкушала, как накупаюсь за целый день, как вдруг вернулась растерянная мама :
-Тебя не отпускают...
Я устроила настоящую истерику! Мама, казалось, готова была рыдать со мной! Как это так-ребенка не отпускают на море с родителями?!! Мы что-в концлагере, что ли, находимся?!! И родители приняли единственно правильное решение-забрали меня из лагеря! То-то я радовалась и ликовала! Мы целую неделю прожили в палатке! Я купалась и плавала столько, сколько хотела! Я наблюдала, как моих товарищей ведут на море и протягивают канат между детьми и водой, и меня переполняла радость!
Питались мы чаще в столовой, в которую к обеду выстраивались километровые очереди. Папа немного раньше нас уходил с моря, чтобы занять очередь. А из репродукторов на столбах неслась неизменная песня: "Лю-блю я ма-ка-ро-ны! Любовью к ним пылаю неземною!" Это, наверное, чтобы толстые, синеватые макароны, которые продавали на гарнир, было не так страшно есть! И еще была песенка: "Сосиски с капустой вкуснее всех блюд!"
Но все эти гастрономические недостатки были ничто по сравнению с МОРЕМ! Которого было МНОГО! В которое я влюбилась раз и на всю жизнь! Я воспринимала его, как огромное живое существо, которое меня слышит, понимает и любит в ответ на мою любовь!
